— Вы летите на другой край света, не имея с собой никакого багажа? — Удивилась таможенница, толстая, пожилая тетка, окидывая меня сильно подозрительным взглядом.
Признаюсь, мой прокол. Не подумал из своего домена какую-никакую сумку подобрать. Блин! Из-за такой малости чуть не опоздал на рейс. Таможенники буквально перешестили меня всего. Даже заставили раздеться догола в специальной кабинке. В принципе, понимаю их и даже сильно одобряю, я же лечу, безопасность рейса полностью в моих интересах. Пусть артефакты с встроенным в них внутренним пространством и являются на Земле очень дорогостоящими и редкостными диковинками, но все же они есть. И подавляющее большинство из них принадлежит мелким дивам и их приспешникам. Но я-то вовсе не артефактом пользуюсь, чтобы у меня мой домен обнаружить, у людей магические технологии еще точно не доросли.
Но все же мои мытарства закончились, и меня пропустили на борт самолета. Даже место возле одного из иллюминаторов досталось, смогу беспрепятственно любоваться красотами с высоты полета самолета. Ну, если, конечно, облака не будут мешать.
Моим соседом оказался пожилой, наряженный в строгий европейский костюм азиат, на сидениях впереди восседала блондинистого вида мадам с весьма резвым и подвижным дитем лет шести или семи, на противоположной стороне от прохода набор пассажиров тоже подобрался весьма смешанный, европейцы и азиаты вперемешку.
После моего попадания на борт, наш самолет долго в аэропорту не задержался, послышался гул включившихся моторов, началась рулежка, и вскоре я уже наблюдал в иллюминатор за быстро удалявшейся от меня земной поверхностью. Как говорится, полдела сделано, теперь бы еще приземлиться нормально.
— Не угодно ли плед, подушку? — На чистейшем английском обратилась к моему узкоглазому соседу стюардесса, развозившая эти элементы удобства между пассажирами.
— Вы очень любезны, благодарю, — на том же самом языке отозвался азиат.
В принципе, в том, что в самолете, летящем из Италии в Японию, персонал разговаривает по-английски, нет ничего удивительного: самолет американского производства, компания авиаперевозчик — тоже американская. Те манифестанты, на улицах Рима, сильно запоздали со своими протестами, пронырливые янки тихой сапой уже захватили довольно большую часть отраслей их экономики.
И тут мне в голову пришла довольно важная мысль: я же в Японию лечу, а тут, практически под боком, у меня летит ее коренной обитатель. Нет, разумеется, он мог оказаться и китайцем, корейцем, а то и вовсе подданным короля Сиама, но в такой вариант я не слишком верил. Нечего делать китайцу в Стране Восходящего Солнца.
— Простите, я парагваец, лечу в Японию впервые и совершенно не знаю японского языка… — по-английски обратился я к соседу по салону, — но у меня есть языковой артефакт, позволяющий перенимать языки других людей.
— Молодой человек, я с радостью поделюсь с вами знаниями родного языка, — ответил мне японец, довольно благосклонно улыбаясь, — только чуть позже, когда наш самолет сядет в промежуточном аэропорту для дозаправки. Сейчас на борту включен подавитель магии, ваш артефакт работать не сможет. Хм, может быть и так. Сам я внешней магией пользовался не часто, а на мои способности метаморфа блокиратор в принципе не действовал, так что про такую особенность самолетных перелетов узнал только сейчас.
Летели мы очень долго, по крайней мере, сначала профессионально улыбчивые стюардессы раздали нам обед, а потом, когда за иллюминаторами темнеть начало, еще и ужин, а посадки все не было. Мой японский сосед, съев все выданное ему до последней крошки, сдал одной из дежурных красавиц опустевшую посуду и решил, видимо, развлечь себя беседой на сон грядущий.
— Вы сказали, что из Парагвая. В первый раз в Италии? — светским тоном поинтересовался он. — И как Вам?
— Неожиданно, — честно ответил я и, видя, его интерес, озвучил то, что поразило меня больше всего. — Неожиданно было встретить священников с автоматами в руках.
— Понимаю, — улыбнулся японец. — Но им ситуация диктует. Вы ведь знаете о дивах?
— Да, даже видел их нападение на наш конвой по пути из Генуи в Рим. Просто у нас священники совсем другие: проповедуют, исповедуют, в общем заботятся больше о душах, оставляя заботу о телах армии или полиции.