– Нет. Сегодня, действительно, всё включено, даже трёхразовое питание. Я слышал, что в нынешних ваших финансовых бедах виноват отец Илларион. Это правда?
Отцу Димитрию не понравилось, что Руслан без обиняков лезет в его проблемы. Во-первых, они не настолько близко знакомы, чтобы вот так запросто выложить ему всё накипевшее. Во-вторых, если когда-то и видел отец Димитрий Руслана, то именно в компании с отцом Илларионом. Они вместе с ним вечно что-то обсуждали: то пристрой к воскресной школе, то проверяли качество крыш в храме. Такому только заикнись о своём недовольстве, сразу отец Илларион окажется в курсе сегодняшних его настроений. А в-третьих,… да просто не хотелось иерейские междоусобицы муслявить с мирянином в праздных разговорах. Поэтому, он ответил обтекаемо.
– Слава Богу за всё.
– Слава Богу за «слава Богу». Потому что своё личное знакомство с отцом Илларионом я описал бы в иных категориях. Характерец у него ещё тот… Я это уже в семинарии понял, когда мы вместе с ним делили одну комнату. Впрочем, вы правы – слава Богу за всё.
– Вы учились в семинарии?! – недоверчиво воскликнул отец Димитрий, с удивлением оглядывая накаченную фигуру Руслана в спортивном олимпийском костюме, его почти на лысо выстриженную голову и, вспоминая, как всего несколько дней назад этот тип его едва не поколотил. – Но на вид вам не более сорока, а отцу Иллариону в этом году пятьдесят восемь исполнилось.
– Разве вы не знали, что он учился, будучи уже несколько лет иеромонахом и настоятелем храма? Просто Владыка решил возвести его в архимандриты, но поставил условием наличие богословского образования. Я же поступил в семинарию сразу после армии. Да и комнату мы делили всего несколько дней, пока отцу Иллариону, приехавшему на сессию, не выделили отдельную келью. Тогда-то я во как объелся его пристрастием к удушающему внешнему благолепию. Жалко только, что во всей этой красоте совершенно не предусмотрено место для живых людей. Мои книги и тетради при его появлении испарились со стола, а подоконник превратился в дополнительный иконостас. Кружкам, ложкам он, не спросясь, назначил место только в тумбочках. Садиться на кровати днём запрещал, мол, для этого стулья есть. О дневном сне пришлось забыть. От такого «порядка» я убегал то в библиотеку, то к соседям. Пробовал даже жаловаться. Но ответственный по курсу священник, сказал, что дополнительных мест нет, а потому нам такое соседство принесёт только пользу в виде смирения…
В дверь купе постучались. Проводница в белых перчатках и зелёной форменной одежде, похожая скорее на стюардессу, проверила билеты, сказав, что при желании у неё можно купить сканворды и журналы, а завтрак принесут через час.
День занимался морозный и солнечный. Отодвигая в сторону замысловато закрученную занавеску, приятно было наблюдать из тёплого купе как искрится солнце в разлетающихся от движения поезда золотистых снежинках, и как на остановках, мимо которых на скорости мчался фирменный поезд, люди подобно пингвинам переминались с ноги на ногу, ещё более на них похожие из-за неповоротливости от множества одежды.
Вскоре запахло чем-то вкусненьким. Раньше обещанного срока принесли пшённую кашу, щедро сдобренную сливочным маслом. Кусочки сыра на бутербродах крупными дырками заявляли о своей дороговизне, а веточки свежей петрушки с тонкими ломтиками лимона поверх красной рыбы, свидетельствовали, что вагон, расположенный в центре поезда, не зря носил громкое название «ресторан». Пластины нарезанной ветчины искусным узором покрывали две небольшие тарелки. В стеклянных пиалах подали какой-то мясной салат.
На два голоса пропев молитву, мужчины приступили к трапезе.
– А мне матушка в дорогу накрутила картошку в мундире. Всё боялась, чтобы голодным не остался.
– Не беспокойтесь, батюшка. День долгий. Может ещё и картошка пригодится.
– Знаете, Руслан, у меня в семинарии не было такого человека, который бы меня «смирял». Может потому и отца Иллариона не стерпел. Прямо в лицо ему высказал всё, что о нём думал, да ещё цитатами из Священного Писания свою речь приправил. Неопытный, конечно, был, глупый. Но слово что бумеранг – к тебе же потом и возвращается.