Контр-адмирал Владимир Иванович Истомин. Литография В.Ф. Тимма. 1856 г. (РГБИ). С начала осады Севастополя командовал 4-й дистанцией оборонительной линии (Малахов курган, 1-й и 2-й бастионы). Во время первой бомбардировки 6 октября 1854 г. контужен в грудь и ранен в руку, 7 октября ранен камнями в голову, но не покинул позицию. «В воздаяние примерной храбрости и самоотвержения» награжден орденом Св. Георгия 3-й степени. 7 месяцев бесстрашно руководил обороной Корабельной стороны. 7 марта 1855 г. убит около Камчатского люнета прямым попаданием французского ядра в голову. Похоронен в склепе Владимирского собора в Севастополе. Именем Истомина названа бухта в Японском море на полуострове Корея.
Героем, спасшим Бирилева ценою собственной жизни, был матрос 30-го флотского экипажа Игнатий Владимирович Шевченко. Его подвиг стал широко известен. 20 августа 1874 г. в Николаеве по проекту художника М.О. Микешина установили памятник И.В. Шевченко — первый российский памятник нижнему чину. В 1902 году памятник перевезли в Севастополь и поставили напротив экипажных казарм на Корабельной стороне.
Ночью 28 февраля 1855 г. 80 матросов-охот- ников под командой лейтенанта Н.Я. Астапова и мичмана Н.И. Макшеева совершили вылазку из 3-го бастиона. Разогнав англичан и разрушив траншеи, они принесли на бастион 100 туров. Утром Макшеев с охотниками снова ходил под прикрытием лейтенанта Н.А. Бирилева в ту же траншею и принес еще 30 туров, которые вместе с прежними пошли на укрепление бастиона. Вылазка обошлась без потерь.
7 марта 1855 г. возле Камчатского люнета ядром оторвало голову начальнику 4-й дистанции контр-адмиралу Владимиру Ивановичу Истомину. «Оборона Севастополя потеряла в нем одного из своих главных деятелей, воодушевленного постоянно благородною энергией и геройской решительностью, — писал вице-адмирал П. С. Нахимов. — Твердость характера в самых тяжелых обстоятельствах, святое исполнение долга и неусыпная заботливость о подчиненных снискали ему общее уважение и непритворную скорбь о его смерти». Истомина похоронили в склепе Владимирского собора рядом с В.А. Корниловым и М.П. Лазаревым.
Как бы в отместку за смерть Истомина, возглавлявший оборону Корабельной стороны генерал-лейтенант С.А. Хрулев решил провести ночью с 10 на 11 марта крупную вылазку. Вместе с сухопутными войсками в ней планировалось участие трех партий охотников под общим командованием капитана 2 ранга Л.И. Будищева. Они должны были наступать с правого фланга пехоты через Доков овраг, вклиниваясь в интервал между французами и англичанами. Основной удар против середины 3-й параллели наносила партия мичмана Н.И. Макшеева — 30 матросов 40-го флотского экипажа и 4 роты волонтеров Греческого легиона. Слева от этой партии, обеспечивая связь с пехотой Хрулева, шли 64 матроса-штуцерника мичмана П.А. Завалишина, а справа двигалась партия лейтенанта Н.Я. Астапова — 60 матросов и 200 охотников 6-го резервного батальона Минского пехотного полка.
В темноте 9 пехотных батальонов Хрулева двумя колоннами неожиданно атаковали французов со стороны Камчатского люнета, расположенного впереди Малахова кургана. Опрокинув вражеские колонны, приготовившиеся к ночному штурму люнета, и заняв две траншеи, батальоны ворвались на французские батареи. Сопровождавшие пехоту 35-й и 44-й флотские батальоны тут же стали разрывать первую траншею. Но, «когда войска наши двинулись вперед, матросики моментально срыли все работы, и, не довольствуясь этим, любя искусство, пошли тоже в штыки, Будищев, ходивший одновременно в вылазку с 3 — го бастиона, подался влево и ударил в левый фланг французов — это нападение озадачило их и решило успех в нашу пользу»[69]. Партия мичмана Завалишина, зайдя по Докову оврагу в левый фланг и тыл французских траншей, открыла огонь и вынудила французов их очистить, чем помогла общему успеху вылазки. В то же время отряд мичмана Макшеева ворвался на английскую батарею № 8, а правофланговая партия лейтенанта Астапова выбила из траншей прикрытие противника.
Оборона Малахова кургана. Картина художника Г.Ф. Шукаева. 1856 г. (ВИМАИВиВС).
Одновременно с Будищевым, наступавшим от Камчатского люнета, с 3-го бастиона по Лабораторной балке двинулся лейтенант Н.А. Бирилев во главе 475 добровольцев из флотских экипажей, Охотского егерского полка и 6-го резервного батальона Волынского пехотного полка. В полной тишине они подошли к англичанам, обратившим все свое внимание на бой, завязанный Хрулевым и Будищевым. Появление Бирилева оказалось настолько неожиданным, что часовые приняли охотников за французов. Ударив в штыки, моряки и солдаты опрокинули прикрытие и рабочих, которые бросились к своим батареям, распространяя панику. Сметая роты разных британских полков, храбрецы Бирилева ворвались на батарею № 7, перебили прислугу, заклепали все орудия и мортиры, разрыли укрепления, захватили в плен инженерного капитана Монтага и 6 рядовых и взяли 70 кирок и 50 лопат. Затем, повернув влево, Бирилев ворвался на батарею № 8, соединившись с греками и моряками Макшеева и Астапова. В бою охотники уничтожили 8 вражеских офицеров и 78 солдат. Уже знакомый нам боцман Рыбаков взял в плен английского полковника Келли, за что получил бант к имевшемуся у него Знаку отличия Военного Ордена Св. Георгия. Потери охотников составили 2 офицера и 10 рядовых убитыми[70], 4 офицера и 60 матросов и солдат ранеными.
Во время этой вылазки отличился священник 45-го флотского экипажа иеромонах Иоанникий Савинов. Генерал-лейтенант С.А. Хрулев, представляя его к награде, свидетельствовал: «Когда отряд войск наших, состоящих из батальонов Камчатского егерского, Днепровского и Волынского пехотных полков, выбив неприятеля из ложементов впереди Камчатского люнета, бросился на ближайшие неприятельские подступы, но готов был уже уступить сильному натиску неприятеля, получавшего беспрестанно подкрепления, в то же время в самом тылу сражения иеромонах Иоанникий Савинов, в епитрахили, с вознесенным крестом появился в рядах сражавшихся и торжественным и звонким пением тропаря: „Спаси, Господи, люди Твое… победы Благословенному Императору нашему на сопротивные даруя…“, одушевил войска, которые бросились на врага и овладели первою, второю и третьею линиями его траншей; затем иеромонах Иоанникий Савинов, движимый чувством христианского милосердия, обратил все свое внимание на французских раненых и подавал им помощь; наконец, по приглашению командовавшего отрядом, несмотря на сильный неприятельский огонь, обошел траншеи, занятые левым нашим флангом и передал войскам приказание покинуть неприятельские траншеи и возвращаться; во время же этих действий на иеромонахе Иоанникии Савинове ударом штыка разорваны рукав рясы и епитрахиль, а ударам пули отбита нижняя часть креста, бывшего в руке иеромонаха, который при этом был контужен»[71]. По представлению Хрулева император 15 мая 1855 г. наградил иеромонаха Савинова орденом Св. Георгия 4-й степени. Он стал единственным военным священником, удостоенным этой награды за оборону Севастополя. Но, к сожалению, православный герой так и не успел получить свой боевой орден. Во время ночного боя 26/27 мая за Камчатский люнет Иоанникий Савинов с крестом в руке возглавил батальон, пытавшийся выбить французов из укрепления. Храбрый иеромонах 45-го флотского экипажа был тяжело ранен пулей в правую голень. Через 3 дня ему ампутировали ногу, а 9 июня он умер, до конца выполнив свой военный и пастырский долг.
71