Тела находились на специальных прозрачных платформах, каждое на своей, и были опутаны всевозможными проводами и датчиками. Подопытных было действительно семь, и располагались они так, чтоб над поверхностью жидкости оставались лишь только их лица.
— Взгляните! — воскликнул Майк, указывая на одного из мужчин, глаза которого сейчас были открыты. — Я сделал несколько замеров, и все жизненные показатели просто великолепны!
Доктор Кайзенберг приблизился к манипуляционной панели, и, вызвав меню, пробежал по нему пальцами. В ту же секунду послышался монотонный механический гул, после чего платформа с прикрепленным к ней подопытным начала подниматься, принимая вертикальное положение. Прошло немного времени, и ученый оказался лицом к лицу с человеком, проведшим множество лет в криомодуле.
— Как твое имя?
Человек долго не отвечал. Наконец, когда Кайзенберг уже, было, решил что ответа не будет, губы подопытного разомкнулись, и он произнёс:
— Я… Я не помню…
— Как ты попал в криоген? — задал очередной вопрос ученый, выводя на экран энцефалограмму активности головного мозга допрашиваемого и делая пометки в планшете. — Или ты и этого не помнишь?
Человек сглотнул слюну, наморщил лоб, видимо, стараясь что-то вспомнить.
— Авария… — выдавил из себя он.
— Авария? На машине?
— Нет… Это был… Квадрокоптер…
Ученый медленно оторвал глаза от планшета, и посмотрел на подопытного.
— Ты сказал… Квадрокоптер? — словно не веря в услышанное, переспросил он.
— Да… — вновь откликнулся человек, и доктора Кайзенберга осенила невероятная догадка.
— Какой сейчас год? — спросил он, прищурившись, и затаил дыхание в ожидании ответа.
На этот раз подопытный молчал особенно долго.
— Две тысячи… Сто восьмидесятый…
Кайзенберг перевел взгляд на старшего помощника, который, судя по всему, был поражен не меньше своего руководителя, после чего вновь посмотрел на подопытного, и, странно улыбнувшись, сказал:
— Не знаю, на какое время ты поставил будильник, приятель… Но на работу ты явно опоздал…
ХРАНИЛИЩЕ
3017 год
Планета Земля
туннель заброшенного метро
Тяжело дыша и обливаясь потом, от которого не спасала работавшая на полную система внутреннего охлаждения скафандра, Лекс выволок неподвижное тело гастата Райли из воды и обессиленно рухнул рядом. Послышался звук разгерметизации боевого шлема, и первый центурион с минуту просто лежал на покрытом илом дне заброшенного тоннеля. Даже впрыснутый в кровь стимулятор не спасал от той нагрузки, которая выпала на его плечи. Преодолеть расстояние при помощи реактивной воздушной тяги оказалось самым простым, однако прежде чем он смог вытащить Райли через довольно узкую систему технических переходов наверх, он вымотался больше, чем за весь этот чёртов рейд. Если бы сейчас из темноты туннеля вдруг выскочила какая ни будь местная живность, то он наверняка стал бы легкой добычей.
Однако вокруг все было тихо.
Возможно, всю местную живость вывел обитавший под водой паук-мутант, а может быть и еще кто, пострашней. Впрочем, сейчас это было не столь важно.
— Ящер-3 вызывает Ящера-1! Ящер-3 вызывает Ящера-1! — ожил эфир, выводя командира группы из состояния полузабытья. — Гатриан, ответь наконец, черт бы тебя побрал!
— Ящер-3, здесь Ящер-1… - отозвался первый центурион, занимая сидячее положение и бросая взор на тело гастата Райли, от закрепленной на поясе катушки которого в воду по-прежнему тянулась нить бимолекулярного шнура. Боец справился со своей задачей, однако и без системы мониторинга было понятно, что парень мертв.