Высказанная Лексом речь заставила Вариуса Квинта побагроветь. Однако он справился с охватившей его вспышкой ярости, и театрально разведя руки в стороны, обратился к бойцам «Черного Треугольника».
— Какая пламенная речь! Что ж парни, посмотрите, как ваш командир заботится о правах тех, кто жаждет вашей гибели, равно как и гибели всей Империи!
Глава безопасников вновь повернулся к первому центуриону и добавил:
— Я всегда считал, что мы на одной стороне, и у нас один враг! Мы сражаемся на одной войне! Но видимо, это не так!
— Это с каких это пор вы стали принимать участие в сражениях? — без тени улыбки задал вопрос Лекс. — Во всех боевых операциях проливают кровь исключительно солдаты Легиона. Вы никогда не встречались в бою с настоящими повстанцами, а если бы и встретились, то вряд ли пережили бы эту встречу! Даже чтобы захватить эту полуживую кучку, состоящую в основном из женщин, детей и стариков, вы увешались оружием и согнали целое отделение бойцов, словно собрались штурмом брать подземную укрепбазу врага! Так что не надо заливать мне и моим людям, каким мы с вами «братья по оружию»!
— Знаете что, господин первый центурион! — скрипя зубами, процедил Вариус Квинт. — То, что мне делать, я решу са..
Взрыв не дал командиру безопасников завершить фразу. Лекс не видел, что именно произошло, потому что в этот момент, какой-то летящий на огромной скорости фрагмент стены угодил ему прямо в голову, и если бы не боевой шлем, то с большой долей вероятности на этом его жизненный путь был бы закончен. Но шлем справился с задачей, и Гатриана просто сбило с ног, плюс на какое-то время он оказался дезориентирован. Внутренняя система мониторинга жизнедеятельности скафандра тут же ввела в кровь боевой стимулятор. Вокруг висела туча неосевшей пыли, а в ушах стоял монотонный, непрекращающийся звон. Внезапно, из клубившейся пылевой завесы появилась та самая девочка-подросток с пистолетом в руках. Глаза ее были широко распахнуты, из носа и ушей текли струйки крови, а бледное, как мел, лицо, словно маска, покрывала пыль. Увидев сидевшего на земле Гатриана, девочка, держа оружие обеими руками, вскинула пистолет с закрепленным под стволом выключенным фонарем и направила его тому прямо в лицо. Мог ли он что-то сделать в состоянии, когда голова шла кругом, а стимулятор еще не подействовал. С учетом того, что перед ним был не опытный боец повстанческой армии, а почти ребенок, наверняка мог… Но не стал… Вместо этого он просто смотрел в её глаза, сам не понимая, что с ним происходит. Время словно остановилось… Клубящаяся пелена пыли и дыма, среди которой приглушенно доносятся крики и выстрелы… Ствол пистолета, направленный в лицо… Глаза девочки-подростка… И странное состояние паралича, сковавшее тело, не позволявшее ему сделать хоть что-то…
Она не выстрелила…
Хотя по ее глазам он понимал, что не из-за того, что не хватило духу. Чего-чего, а твердости характера в этой девочке было хоть отбавляй… Она не выстрелила, потому что не захотела его убивать. Вот так просто… Мгновенье, а затем время вновь обрело прежнюю скорость, и опустившая оружие девочка рванулась куда-то прочь… И тут он заметил, как сверху, с протяжным металлическим скрипом, прямо на него валится одна из железных платформ. Тело среагировало мгновенно — рванувшись в сторону, он нырнул в видневшуюся сквозь запыленный воздух нишу в стене, и внезапно обнаружил, что пол под ногами превратился в бетонный скат, по которому он, потеряв равновесие, кубарем покатился в темноту. На мгновение вновь возникло ощущение пустоты под ногами, и Гатриан ощутил, что падает, однако почти сразу же закованное в боевой скафандр тело врезалось в какие-то трухлявые доски, которые тут же с треском проломились. Секунда, и еще одно столкновение с дощатым настилом, треск проламывающегося дерева, еще полет, а затем удар…
Сознание он не потерял, все же сказалось действие стимулятора. Однако ребра болели так, словно по ним кто-то изрядно попрыгал. Впрочем, система мониторинга услужливо сообщила, что переломов нет…
И на том спасибо, — подумал Лекс, поднимаясь на ноги и активизируя систему ночного видения, параллельно с этим делая запрос в радиоэфир.
На канале никого не было. Видимо толща породы слишком сильно препятствовала распространению радиоволн. Зато он успел заметить, что доски, которые он падая вниз проламывал собой, были частью настила строительных лесов, установленных вдоль отвесной стены. Над лесами, почти под потолком пещеры, виднелась пробитая в породе дыра, через которую он сюда и выпал… Оглянувшись по сторонам, Лекс понял, что оказался в одной из многочисленных подземных пещер, соединенных между собой еще более многочисленными туннелями, о природе происхождения которых до сих пор спорили ученые. Но, по сути, сейчас было не столь важно, кто прорыл эти таинственные ходы, тянущиеся под поверхностью Марса на тысячи километров в длину, и еще черт знает какую глубину. Древние марсиане, или естественные геологические процессы… Важно было то, что этими тоннелями стали активно пользоваться повстанцы, обустраивавшие свои базы в глубинах Марсианских недр. Туннели же, образовывавшие настоящий лабиринт, надежно маскировали подходы к убежищам врагов Империи, а потому обнаружить их было крайне непросто. Очевидно, сейчас повстанцы подошли к ним как раз через один из подобных проходов, и взорвали одну из стен, намереваясь, наведя панику в рядах противника, вытащить своих. Что ж… Как минимум, кое-кому уйти удалось: на покрытой слоем песка поверхности тоннеля отчетливо отпечатались следы ног. Размер обуви маленький, скорее всего женский, и Гатриан Лекс догадывался, кому эти следы принадлежат. Действительно, не ставшая в него стрелять девушка кинулась именно в этом направлении, и в отличие от него явно знала, куда шла… Бывала здесь раньше? Хотя какая разница. Главное сейчас — найти возможность объединиться с отрядом. Подниматься наверх по раскуроченным лесам смысла особого нет. Даже отсюда было заметно, что дыра в стене под потолком плотно завалена торчащими из нее обломками. Так что следовало попытаться найти иной путь.