– Элисон, – промолвила Мелисента, широко раскрыв глаза,
– как вы сюда попали?
– Простите, но как вы узнали, что мое второе имя Элисон? А-а, вы, должно быть, та девушка, о которой мне говорила кузина Одри. Но сюда вы напрасно пришли. Кстати, нос у вас немножко… у вас есть крем-пуф?
– Крем-пуф?
Пегги достала пудреницу и открыла ее.
– Ах, какая прелесть! – воскликнула Мелисента в упоении.
– Никогда не видела ничего лучше во всамделишной жизни! Мне непременно нужно раздобыть такую же, прежде чем вернется Сэм.
– Я покажу вам, куда ходим мы, девушки, – сказала Пегги, уводя ее.
Диммок проводил их оторопелым взглядом, а потом принялся вытягивать один за другим ящики стола, пока наконец не нашел флягу. Плеснув из нее в стакан с молоком, он стал прихлебывать смесь, все еще бросая подозрительные взгляды на шкаф. Он как раз допил стакан, когда в кабинет плечом к плечу вступили Энн Датон-Свифт и Филип Спенсер-Смит.
– Ну как, нашли Сэма?
– Нет, Д. Д., – сказал Фил. – Мы были в «Вороном коне»
– это такое заведеньице по соседству с его домом – и не нашли там никого, кроме полоумной буфетчицы.
Энн фыркнула.
– Она сказала, что Сэм ушел сквозь стенку…
– …искать какую-то принцессу на каком-то португальском маяке, – подхватил Фил со смехом.
– Верно, Д. Д., это ее слова, мы ничего не сочиняем.
– Тут пришла Сэмова натурщица, – сказал Диммок. – В полном параде. Очень миленькая девушка, между прочим. Говорит, что она принцесса… – Зазвонил телефон. – Диммок слушает… Спенсер-Смит? Да, здесь. – Он протянул Филипу трубку. – Телевидение. Вот пустобрехи!
– Спенсер-Смит слушает… Да? Что-что она? Но я же вас предупреждал, что надо приготовить еще одну девушку… – Мрачно выслушивая оправдания, летевшие с противоположного конца провода, он вдруг увидел в дверях кабинета Мелисенту и сразу просиял. – Я знаю… знаю… но ведь вы обращаетесь ко мне в последнюю минуту… Ну, хорошо, у меня есть кое-кто на примете. Пока ничего не меняйте, ребята. – Он положил трубку и посмотрел на Диммока. – Д. Д, горю со страшной силой, SOS! Можно я возьму эту Сэмову натурщицу? Ладно? – Он повернулся к Мелисенте. – Есть классная телеработенка – легонькая, одно удовольствие… возьметесь, детка?
– О чем вы говорите?
– Сейчас некогда объяснять, детка. Расскажу по дороге.
– А я увижу Сэма?
– Вряд ли. Но вполне возможно, что он вас увидит и услышит. Скорее, лапочка!
У порога Мелисента обернулась и сказала Диммоку:
– Если снова придет волшебник, магистр Марлаграм, объясните ему, где я. И, пожалуйста, не думайте, будто с ним нельзя разговаривать по-человечески оттого, что он обернулся бурой крысой.
Энн посмотрела ей вслед, потом растерянно уставилась на Диммока.
– Д. Д„ что она сказала?
Диммок отвечал, с трудом подавляя ярость:
– Вы что, не можете понять простейшей, совершенно недвусмысленной просьбы, Энн? Она сказала, что я должен поговорить с магистром Марлаграмом, волшебником, хотя он обернулся бурой крысой. И не вздумайте со мной спорить! – закричал он, – Оставим эту тему – и точка!
– Хорошо, хорошо, – сказала Энн. – Но откуда она взялась, эта девушка?
– Из шкафа! – И, видя, что Энн собирается открыть рот, он закричал: – Я же сказал «оставим эту тему», сказал или нет? Так вот, когда я говорю «оставим», это значит «оставим»! – Он поглядел на стол и вдруг заметил что-то новое. – А это еще кто сделал? – Он схватил громадный календарь и швырнул его через всю комнату; календарь упал лицевой стороной вверх; на листке значилось – июнь, 31-е. В этот миг вошла Пегги.
– Приехала миссис Диммок, чтобы забрать вас домой. И доктор Джарвис сейчас придет осмотреть вас, мистер Диммок.
– Ох, обалдеть можно! – Зазвонил телефон, и мистер Диммок в полнейшем отчаянии схватил трубку. – Кто?.. «Мамин пусик»? Слышать больше не могу о вашем дерьме! Осточертело! Понятно?
Он с грохотом бросил трубку.
– Д. Д., господь с вами! – закричала Энн в смятении. – Ведь это один из наших лучших заказчиков!
– Он не в себе, мисс Датон-Свифт, – сказала Пегги. – Я уверена, что доктор Джарвис…
– Ах, чтоб тебя! – Уже насилу сдерживаясь, Диммок забарабанил пальцами по столу. – Будет когда-нибудь всему этому конец или…
– Хи-хи-хи!
– Слышали?
– Что-то пискнуло, – сказала Энн. – Но, честное слово, Д. Д., нам придется объяснить «Маминому пусику»…
– Тихо! Вот… слушайте!
– Хи-хи-хи!
– Пожалуйста, мистер Диммок, снимите воротничок, – сказала Пегги. – А если бы вы еще туфли сняли и прилегли…
– Да замолчите вы!
Диммок побагровел. Поднявшись из-за стола, он озирался, как затравленный бык.
– А ну, загляните в шкаф, – произнес писклявый голос. – Хи-хи-хи!
– Да, я загляну, разрази меня бог! – заревел Диммок.
Он выбежал из-за стола и бесследно исчез в шкафу.
– За ним! Скорее! – дико вскрикнула Пегги, – Нельзя отпускать его одного в таком состоянии! Быстрей!
– Итак, мистер Диммок… – важно начал доктор Джарвис, входя в кабинет. – Что это? Что я слышу?
Но он увидел лишь, как Энн Датон-Свифт вслед за Пегги исчезла в шкафу. Он помедлил мгновение, потом величаво двинулся через всю комнату к шкафу и распахнул дверцы. Но он узрел лишь полки, до отказа набитые книгами и папками. И услыхал после минутного замешательства лишь сотрясающий землю хор пневматических дрелей.
Глава шестая. Сэм в беде
Вспоминая впоследствии путь от Пикок-плейс до Перадора, Сэм решил, что это было похоже на очень быстрое путешествие и вместе с тем на пробуждение от сна. По дороге (если только можно было назвать это дорогой!) он потерял обоих своих спутников – и Мальгрима, и шкипера Планкета – и теперь без особого воодушевления взбирался вверх по длинной лестнице какого-то замка. Вдобавок Сэм любил днем основательно подкрепиться – не сандвичем и салатиком, как большинство из нас, но чем-нибудь вроде пудинга с мясом и почками и пирога с вареньем, – а с тех пор, как он наскоро позавтракал, прошло уже несколько часов, и он сильно проголодался. Нет, разумеется, он всей душою желал найти прелестную принцессу Мелисенту, но это не значило, что он и думать позабыл о ланкаширском рагу, ирландской тушеной баранине с луком, вареной говядине и клецках. Однако ничем таким и не пахло. На верхней площадке лестницы кто-то играл на лютне, и, так как Сэм явился без приглашения, он счел своим долгом остановиться и послушать.
– Большое спасибо, – сказал он. – Сыграйте еще что-нибудь, хорошо?
Музыкант поднялся, улыбнулся, поклонился.
– Простите… минутку, – продолжал Сэм. – Я тут как-то вечером, совсем недавно, услышал по радио одну вещицу… вы ее, наверно, знаете… Как это… ах да, вот: «Черный рыцарь взял мое сердце в полон».
– Фуй! – сердито скривился музыкант. Он подхватил свою лютню и пошел прочь, не глядя на Сэма.
– Вы сказали «фуй» ? – крикнул Сэм ему вслед. – Я много раз видел это слово в книгах, но никогда его не слыхал.
Оставшись в одиночестве, Сэм решил, что, пожалуй, стоит обследовать башню, в которой он находится, – хотя бы для того, чтобы забыть о голоде. Раздвигая изъеденные молью занавеси, он нос к носу столкнулся с очаровательной рыжей дамой в изумрудно-зеленом платье. Ее улыбка была как разукрашенное цветными лампочками «Добро пожаловать!».
– Каково изволит здравствовать светлый государь мой, – начала она, – после толиких и столь многих испытаний?
Сэм не ударил в грязь лицом.
– Прекрасная госпожа… э-э… Я гряду… урона не понес… но… э-э… преисполнен изумления.
– Светлый государь мой, коль скоро ищете вы приключений и тщитесь выказать и засвидетельствовать вашу доблесть, должно вам быть готовым преисполниться изумления многажды.
Сэм изнемогал,
– Благородная девица… э-э,. вы глаголете истину. Э-э… ваше имя… э-э…