Мелисента была в чрезвычайном затруднении.
– Видите ли, отец… дело в том, что… я послала его поискать одного человека…
– Одного человека? – вскричал король. – Кого? Куда? Зачем?
– Ну… ты помнишь магистра Мальгрима, волшебника?
– Как же. Недавно заявился. Прибыл с письмом от короля Марка, ищет нашего покровительства. Не очень-то он нам понравился. Слишком нос задирает. Так что с ним такое?
– Он одолжил мне волшебное зеркало, – сказала Мелисента всё так же нерешительно. – Если кто-нибудь о тебе думает, ты увидишь его в этом зеркале…
– Вздор! Вы, девчонки, готовы поверить во что угодно. Где оно? – Мелисента протянула ему зеркало, и мгновение-другое король не отрываясь глядел в него. – Ну, ясно, так мы и думали. Наше собственное лицо – и ничего больше!
– Смотрите внимательно, государь, – сказала Нинет, сочтя, что ей пора вступить в разговор.
– А мы и смотрим внимательно, – отозвался король, всё ещё не отводя глаз от зеркала. – Ох, это ещё кто такой? Вроде бы сэр Кэй, управитель дворца в Камелоте. Да, верно… он сейчас думает о нас.
– Обо всех нас? – осведомилась Мелисента.
– Да нет, о нас лично, о нашем королевском величестве. Ей-богу, он опять собирается поместить нас в те же холодные покои на северной стороне, а там сквозняк так и гуляет. Ну уж нет, на этот раз мы там жить не станем. Вот… держи своё зеркало. Но при чём тут наш карлик? Ты ведь говоришь, что послала его искать кого-то, так, что ли?
Он взглянул на дочь с некоторым подозрением.
– Вчера, – мечтательно промолвила Мелисента, – я посмотрела в это зеркало и увидела человека по имени Сэм, который думал обо мне. Он был так мил.
– Мил? Вздор! И кто он такой, этот Сэм? Мы никогда о нём не слыхали. Стало быть, ты отправила нашего карлика с поручением к этому проходимцу?
– Я попросила магистра Мальгрима, волшебника, чтобы он своими чарами помог карлику Грумету найти Сэма. Потому что Сэм – не в нашем королевстве и вообще ни в одном из тех, какие мы знаем…
– Ну, а где ж он тогда?
– Видите ли… Сэм вообще не имеет отношения к тому, что называют всамделишной жизнью.
– А-а-а, вон оно что, так бы сразу и говорила. – Король Мелиот был восхищён собственной проницательностью. – Забила себе голову мифами, легендами, сказками, а? Дело неплохое, если только этим не злоупотреблять. Так-так… Ну, а теперь подавай-ка сюда карлика.
– Но я не могу, отец. Он отправился искать Сэма, я ведь вам уже сказала.
– Какой смысл, – вопросил король раздражённо, – посылать всамделишного карлика на розыски человека, которого на самом деле нет?
– Да я не говорила, что Сэма нет на самом деле, наоборот!
– Если он не из всамделишной жизни, стало быть, его на самом деле нет! – Король орал во всю глотку и сверкал на принцессу глазами. – Он воображаемый! Вот и посылай на розыски воображаемых карликов – ради Бога, сколько душе угодно. Но зачем посылать всамделишного карлика? Сто чертей! Ни логики, ни разума, ни здравого смысла! Нет, дочка, это у тебя, видно, летний приступ бледной немочи! – Он кинулся к дверям и ещё на ходу закричал: – Магистр Джарви! Магистр Джарви!
Спустя несколько мгновений в дверях показалась длинная и важная физиономия королевского медика. Он поклонился и вопросительно взглянул на короля.
– Нет, не мы – принцесса Мелисента, – проговорил король нетерпеливо. – Страдает видениями… вздорные выдумки. Говорит, будто отправила карлика Грумета искать какого-то типа, которого на самом деле не существует. Наверно, приступ чего-нибудь этакого…
– Отец, я совершенно здорова…
– Вздор!
– Ваше высочество, – сказал Джарви, приближаясь, – осмелюсь заметить: хоть сколько-нибудь уверенно обратиться к опытному медику с таким заявлением, как ваше, могут весьма немногие. Готов согласиться, что вы чувствуете себя совершенно здоровой. Но быть совершенно здоровой и чувствовать себя здоровой – далеко не одно и то же. Позвольте, ваше высочество.
– Стой смирно, дитя моё! – предупредил король. – Ради твоего же блага!
Медик сосчитал у принцессы пульс, пощупал ей лоб, оттянул книзу веко, посмотрел язык и заставил свою пациентку сказать «а-а-а». Сам он то и дело приговаривал «хм-хм».
– Ну, твоё мнение, Джарви? – спросил король нетерпеливо. – Говори. Не можем же мы торчать здесь весь день.
– Естественная гармония четырёх первичных влаг несколько нарушена, – сказал Джарви с неописуемой важностью. – Плотная, чёрная и кислая влаги, очищенные от соков селезёнки, недостаточно надёжно оберегают в крови горячую влагу, или же, как учит нас Гален, природная пневма, возникающая в сердце, не сдерживает в должной мере пневму жизненную, возпикающую в печени. Отсюда слишком быстрое освобождение возникающей в мозгу душевной пневмы, что, в свою очередь, разжигает пустую игру воображения.