– И что же ты любишь в своём деле?
– Я люблю процесс раздумий. Это единственное, что доставляет мне удовольствие. Поэтому я и согласился разгадывать совершенные нами преступления вместо того, чтобы пойти на эшафот.
– То есть, едва ли что-то имеет смысл, и лучше выдавить максимум удовольствия, чем просто принять смерть?
– Естественно. – Ответил Рейн. – Мы все равно получим своё, рано или поздно.
Мне нравилась позиция моего друга. Она была схожа с моей, но если судить объективно, то мы выглядели как дети, которые решили избежать ответственности. И плевать на последствия. Я знал, что Рейнбол не общается со своей семьёй уже очень давно. Поэтому у него тоже остался только я и загадки, которые приносят ему удовольствие. Наши последние загадки.
– Я знаю, о чем ты думаешь, Картер, – начал мой друг. – И ты абсолютно прав. Нам едва ли важны жизни людей и, как я понимаю, мы оба не чувствуем вины за содеянное. И даже если бы помнили, все равно было бы плевать. Поэтому, если тебе кажется, что мы психи, то ты абсолютно прав.
– Психи? Вот кем ты нас считаешь? – Спросил я. – Но в целом, с этим трудно поспорить. И раз мы уже начали светскую беседу, и ты немного рассказал о себе, то будь добр, расскажи о своём первом деле. Мне всегда было интересно, с чего все началось. В интернете пишут, что твоя статистика удивляла начальство. Раскрыто больше дел, чем у кого-либо во всем штате.
– Я никому не рассказывал об этом, но, похоже, никому и не смогу. Поэтому незачем уносить это в могилу. – Взгляд Рейна и его выражение лица, говорили мне о том, что мне удалось поласкать его самооценку. – Мне было 12 лет, – продолжил он. – Я жил со своей семьей в Британии. Отец, мать, брат и сестра. Оба младшие. На два и три года. Я ходил в младшую школу. Помню, прихожу домой после учебы, кладу в углу кухни портфель и кричу, что я дома. Но никто не отзывается в ответ. Захожу в гостиную и вижу заплаканные глаза мамы и шокированное лицо моего отца. – Рейн закурил сигарету. Похоже, ему не просто было рассказывать об этом всем. – В общем, пришел полицейский и сообщил, что моего брата нашли мертвым недалеко от дома. Его убили тупым предметом по голове. Спустя недолгое время стали расспрашивать всех одноклассников. Ничего не украдено, поэтому подозревали тех, с кем он общался. Родители начали много пить. Подсели на успокоительные таблетки, потому что только с ними могли работать. Меня записали к психологу. И тогда я поклялся себе, что найду того, кто это сделал. У отца был гараж, в котором я занялся раскрытием смерти брата. Сначала купил большую карту города на барахолке и постелил её на весь стол. Убили тупым предметом. Я отправился на место, где нашли моего брата. На полу нашел немного остатков от красного камня. Красный кирпич. Тогда я понял, чем его убили, и отправился в полицию, где мне сказали, что предмет убийства не найдёт. Тогда я начал отмечать на карте все возможные места, куда его можно было спрятать. С кирпичом бы далеко по улице не ушли, поэтому я округлил возможную местность. Тогда впервые начал курить. Сигарету за сигаретой, пока сидел один в гараже на старом кресле, перебирая разные теории. И спустя две недели поисков по мусорным бакам, гуляя везде с лопатой, я увидел, как кто-то пытался вырыть яму возле одного дерева. Наверное, это была интуиция. Потому что, раскопав ещё немного, я нашел камень, которым был убит мой брат. И тогда стали ясными три вещи. Тот, кто это сделал – идиот. Серьёзно, что может быть тупее, чем закапывать кирпич, которым ты убил ребенка? Вот и я так подумал. Затем я обратил внимание, что в крови был не только сам камень, а и земля вокруг. И также я сильно поранил руку о стекло, пока его доставал. Меня осенило. Тот, кто его здесь закопал, поранился точно так же, как это сделал я. Но мне стало страшно относить улики в полицию, потому что там все было в моей крови. Боялся, что меня заподозрят. И мне пришлось все спрятать. Затем отправился к одноклассникам моего брата, и заставил их показать свои руки и ноги. Я искал хоть какой-то намёк на царапину, но так ничего и не нашёл. А учитель этого класса доложил на меня директору. Тот доложил родителям и вот, ко всему остальному, я был ещё и наказан. И тогда я снова сел в гараже и пытался понять, кого же ещё можно подозревать из друзей моего брата. По какой-то причине было очевидно, что убийца – не человек, проходящий мимо, а именно тот, кто знал брата. Помимо одноклассников, друзей было трое, но на похоронах они ходили, не хромая, и руки чистые. Тогда я не спал несколько ночей. Карманных денег не было и пришлось украсть сигареты у друга отца. Сестренка сидела напротив меня, чтобы смотреть в зазор двери, дабы меня никто не увидел. И тогда я заметил пять кирпичей в гараже у отца. И выглядели они так, как будто одного не хватает. И тогда мой взгляд автоматически перевелся на сестру. Она махала босыми ногами, сидя на стуле и на одной ноге я увидел глубокий шрам. Свежий шрам, идентичный тому, который остался у меня на руке. Было много проблем после этого. Особенно у моих родителей. Но денег было достаточно, чтобы оставить меня под своей опекой. И тогда я понял, что люблю загадки. После решения, я осознал, что мне больше не больно от смерти брата. Я как будто выполнил свой долг и расслабился. Всю мою жизнь становилось легче после того, как находил ответы.