— Это был я, — сказал я. Прежде чем он успел возмутиться, я сообщил ему о своем срочном уходе из Le Superbe, чтобы сообщить ему обо мне.
— Хорошо, — сказал он со вздохом. — Как ты теперь собираешься возвращаться? Вы сейчас не взорвёте весь Колизей?
Я сказал ему, что не думаю, что это будет необходимо, и начал рассказывать ему о своем плане вернуться .
— Нет, нет, Ник, — сказал он. «Чем меньше я знаю возмутительных подробностей ваших способов работы, тем проще моя жизнь. Но чего никто здесь не может понять, так это того, что кому-то удалось узнать, что вы были в том самолете. Ты уверен, что эту девушку Розану не просто так привлекло твое роковое обаяние?
— Возможно, это помогло, — скромно признал я. — Но держу пари, что она чья-то малышка. Предоставление ей адреса моего отеля, возможно, немного ускорило действие. Но для них это так же ценно, как и для нас».
— Кем бы они ни были, — проворчал Хоук. «Я проведу тройную проверку девушки: мы, Интерпол и Алиталия. Я также передам финансовые детали Голди. Пятьсот тысяч долларов. Я знал это, но, возможно, это будет новая запись. У меня в пути листы данных о ваших новых товарищах. Пригласи Гилкриста к передаче каракулей Андерсона, чтобы я мог тут же прикинуть несколько догадок. Ты получишь ответы от Хаймана. Гилкрист обычно просто думает. АА, швейцарский номерной знак, немецкие девственницы. Я упомянул слово, похожее на Юнгфрау. «Может быть, тот Андерсон был сумасшедшим . А может быть и ты. Может быть, мы все. Ну, ты возвращаешься в отель и пытаешься поспать часок, прежде чем снова пойти воссоздавать сцены из Рима времен Нерона.
Скремблер щелкнул, когда Хоук повесил трубку.
Ворчащий Гилкрист сунул клочки бумаги, которые я взял из вещей Андерсона, в прорезь своего передающего оборудования и был счастлив попрощаться.
Я взял такси и высадился за отелем, где заметил служебный вход. Мне было все равно, увидит ли меня кто-нибудь, но я не хотел облажаться со своим привратником, перехитрив его.
Я поднялся на лифте на свой этаж и остановился у стены холла. Угол был в нескольких футах от моей двери. Дойдя до угла, я увидел часового, капрала по знаку отличия, стоящего настороженно и начеку у дверей моих апартаментов. Хорошо.
Я вытряхнул желтые капсулы из бутылки, которую оставила мне Камилла. Я быстро швырнул бутылку в другой конец зала. Я не стал ждать возвращения часового. Он был выносливым, хорошо воспитанным мальчиком, и я мог на него положиться. В ту же секунду, как до меня донесся звук удара бутылки о стену, я нырнул в дверь. Часовой сделал положенные пять-шесть шагов по коридору, уже держа карабин наготове. Мне потребовалась минута, чтобы закатать штанины, надеть халат и высунуть голову из двери, чтобы увидеть, как часовой возвращается на свой пост с непонимающим выражением лица.
«Сейчас я позвоню в обслуживание номеров, чтобы позавтракать», — объяснил я. «Я просто хотел, чтобы вы узнали, что это произошло. Разве я только что не услышал звук? — Ничего, сэр , — сказал он. «Небольшой взрыв. Студенты, коммунисты, монархисты. У вас всегда есть эти нарушители спокойствия. Кстати, на кухне также есть один из наших людей, который следит за порядком.
Я решил последовать совету Хоука и попытаться немного выспаться перед следующей операцией. Лосьон Камиллы сработал так хорошо, за исключением нескольких уязвимых мест, что это выглядело так, будто меня никогда не поджаривали.
Я снял халат, повесил брюки и куртку, бросил рубашку и галстук на стул и приготовился снова лечь в постель. Дул холодный мартовский утренний ветерок, поэтому я пошел закрыть окно в своей комнате.
Но не только это окно, но и окно спереди было открыто. Я чертовски хорошо знал, что закрыл его, как только выбросил бомбу. Кто-то был в моем номере во время моего отсутствия. Кто-то, кто все еще мог быть там.
Глава 4
Со сном придется еще немного подождать.
Я вытащил «Люгер» из кобуры, висевшей поверх куртки, и направился обратно к двери. Это было легко обыскать номер: незваный гость не мог воспользоваться коридорами, чтобы вернуться в уже обысканный район. Всего две большие комнаты, гостиная и спальня, плюс большая ванная комната. Дюйм за дюймом я прошел через гостиную. Я не забыл заглянуть за диван, за тяжелые портьеры. Бар с ликером был слишком мал даже для человека такого размера, как Пьеро, но я все равно заглянул в него. Все было пусто. То же самое в спальне: за шторами, в шкафу, под кроватью.