19.12.01.
От времени обшарпанный подъезд…
От времени обшарпанный подъезд.
Ты села, прям на грязные ступени.
Из тысячи иных, возможных мест,
Ты это выбрала, без всяких объяснений.
Испуг и бледность на твоём лице,
Но губы сжаты, как слова — строкою.
И взгляд — пылание, застывшее в свинце.
И я, невольно, восхищён тобою.
20.12.01.
Опять зачитался до самой я ночи…
Опять зачитался до самой я ночи —
— Глаза с превеликим трудом открываю.
Зеваю отчаянно, что есть мочи.
Да головой одурело мотаю.
Послать бы всё к чёрту, зажмуривши веки!
Уйти, провалиться в сон, точно в нирвану.
Не ощущать себя в роли калеки,
А, просто, в постели залёживать рану.
Бесстыдно храпя, привалившись к подушке,
По самые уши, уйдя в одеяло.
…Но нет, я в метро, в препротивной толкучке,
Без всякой надежды достичь идеала.
21.12.01.
Напряги же свой внутренний слух…
Напряги же свой внутренний слух:
Для себя я рождён — не для двух,
И иду всегда только туда,
Где сплетаются жизнь и слова.
Тесен мир, как в час пик — метро.
Все места — не мои, давно.
Только всё принимая, как есть,
Я и сам не хочу уже сесть.
Не хочу, чтоб всегда — лишь светло,
Чтобы жизнь — как цветное стекло:
Ведь от счастья и сладких конфет
Угасает божественный свет.
22.12.01.
Всё в мире слито воедино…
Всё в мире слито воедино.
В одном — начало и конец.
Равны — и счастье, и рутина,
И пламя, и зола сердец.
Пусть явлены одни химеры,
И ложно чувство правоты,
Я не ищу любви и веры,
И не кляну своей судьбы.
И всё же, точно знаю что-то,
Что трудно в жизни не узнать —
— Страшнее мнимой злобы чёрта,
Дарованная благодать.
24.12.01.
У Зимы — белоснежное тело…
У Зимы — белоснежное тело.
А дыханье — свежо и морозно.
Ведь она, всё же, — юная дева,
А не старец, суровый и грозный.
Её смех — нежный звон колокольцев
Из тончайших серебряных льдинок.
Её взгляд — что сияние солнца,
Словно сеть золотых паутинок.
Как снежинка — легка и изящна.
Как узор на стекле — прихотлива.
Укользающе, вечно-маняща,
Но, при этом, отнюдь, не пуглива.
26.12.01.
Год ушедший не стану я клясть…
Год ушедший не стану я клясть:
Что же делать — такая шла масть.
Пусть черна, да зато — моя.
Нет причин мне жалеть себя.
У всего в мире — сто сторон.
И в одной лишь — с веслом, Харон.
И, коль выбрать не этот путь,
То дождёшься, чего-нибудь.
Может, к счастью, а, может, к беде.
Всё же лучше, чем быть в стороне.
Даже, если чернеет душа,
Лучше так, чем когда не шиша.
Горьким пеплом — на белый снег,
Так вхожу я в свой новый век,
Лишь молясь, чтоб и в этот раз,
Не сказать, вдруг, судьбе. — Я — пас!
31.12.01.
Никто и никому…
Никто и никому.
Ни там, ни здесь.
Свет брошен в глубину,
На то, что есть.
Лишь яркая звезда.
А, может, сон.
Лишь грустные глаза,
И горький стон.
И где-то на краю,
Где вскрыты дни,
Тебя я узнаю,
Как боль судьбы.
Но сомкнуты уста —
— Ты вечно нем.
Вселенная пуста,
Без вечных тем.
И эхом, в тьме иной,
Кричит душа:
— Вернись! Приди за мной,
Всё заверша!
Сотри весь этот бред. —
— Ты знаешь, как!
Но не придёшь. О, нет!
Не сделать шаг!