– Нет, всё же я настаиваю! – бросилась она вдогонку, но неосторожно оступилась, поскользнувшись на плиточном полу, и оказалась в руках соседа. Точнее повисла в его руках, глядя снизу вверх. А глаза у него голубые-голубые… Сердитые-сердитые… – Я возмещу ущерб, – вымолвила Лина и попыталась принять устойчивое положение, но забыла об этом предупредить соседа. Они вместе чуть не повалились на пол.
– Для начала, – тяжело вздохнул мужчина, терпения которому не занимать. – Давайте прекратим обниматься. На нас уже люди смотрят.
– Полностью поддерживаю, – заверила Лина и всё же встала на ноги и поправила платье. – Просто отдайте мне чек за покраску. И ещё раз, простите, – произнесла она и, простившись, поспешила на практику, снова опаздывая.
***
Дом встречал вкусными запахами, весёлыми голосами и смехом. Лина насторожилась, прижимая к себе сумку, чтобы в случае чего… Чего она так и не придумала, но была намерена защищать своё жильё даже ценой собственной сумки.
Она кралась вдоль уже установленной прихожей с зеркалами и подсветкой, видя силуэты за матовой дверью кухни.
– О, явилась! – воскликнула Аня, выскочив в коридор, чуть не погрузив Лину в обморок. – А чего побелела? – беспечно спросила.
– Юзова… – просипела Лина, отрывая от груди сумку.
– Ну, мы пойдём, – из кухни показался здоровенный мужик в синем рабочем комбинезоне.
– Спасибо, Анечка. Всё было вкусно, – вышел второй, сыто улыбаясь, и вытер усы грубой, широкой ладонью.
«Он, наверное, ей гвозди забивает», – подумала Лина и посторонилась. Её рабочие даже не замечали, будто она не владелица квартиры, а всего лишь часть интерьера.
– И вам, мальчики, спасибо. Всего доброго! – дружелюбно произнесла подруга, закрывая тяжёлую металлическую дверь.
– А… – Лина не сразу нашлась и только сейчас начала замечать огромные перемены в её жилище.
– Вкусная выпечка, чай, немного кокетства и вуа-ля! – довольно произнесла Аня, показывая рукой в зал, где ещё недавно была груда коробок. Теперь остались только чемоданы с личными вещами. – Не только мебель собрали, но и помогли хлам разобрать.
Лина, всё ещё зависая, скинула туфли и проскочила в комнату, заглядывая в ящики и на полки. Рабочий стол установили у окна, а на нём уже всё ей необходимое. И главное, всё по своим местам, даже придраться не к чему. Книги, канцелярия, её альбомы, старые пластинки, статуэтки, которые она собирала с каким-то безумством и самоотверженностью.
– Можешь, не благодарить, – хмыкнула, довольная собой, Аня.
– Хочешь сказать, тебе рабочие помогали вещи раскладывать? – Лина осторожно заглянула в спальню и чуть не ахнула. Всё застелено, всё убрано, светильники на своих местах, кондиционер установили, шторы даже повесили. Хоть плачь от умиления.
– Это всё лирика, – отмахнулась подруга, мол, не заостряй внимания, и скрылась на кухне.
Лина, ликуя от удивления и радости, сняла плащ и с каким-то щемящим удовольствием повесила его в гардеробную, где уже на полочках красовалась ещё одна коллекция, только обуви.
Вот, Анька даёт!
– А чем так вкусно пахнет? – спросила Лина, но на глаза попался тортик домашнего приготовления и корзинка со сладкими булочками и вопрос отпал. – О-о, опять хочешь, чтобы я из зала не вылезала?
– Не, – Аня мотнула головой, расслабленно устроившись на «мягком уголке» и потрогала новенькие жалюзи. – Хочу, чтобы ты с соседями подружилась. Берешь тортик с булками и несёшь по квартирам, что на этаже.
Лина даже растерялась и опустилась на табуретку. Не то, чтобы она не была дружелюбной…
– Просто познакомься, – видя смятение подруги, произнесла Аня. – Тебе жить с этими людьми. Мало ли что случится. Пожар, наводнение, землетрясение, рядом будут те, кто сможет помочь, если ты, конечно, сама будешь хорошей, приветливой девочкой.
Лина не была приветливой и прекрасно об этом знала. Не потому, что «слава» и высокомерие сдавили ей мозг, просто жила в своём каком-то мире и ритме, редко замечая, что вокруг происходит. Не всегда была внимательная и расторопна, бывало, что забывала про день рождения матери, за что безумно себя ругала, а потом научилась на всё ставить напоминания. Без них, увы, никак, если живёшь, будто в водовороте. Всё вертится, кружится: люди, работы, проекты, кони…
– Прямо сейчас? – обречённо спросила Лина. – Так ведь поздно уже…
Не сработало. Аня сверкнула укоризненно глазами, сослалась на то, что торт завтра будет уже не вкусный, а булочки засохнут, и выставила Лину за дверь.
Знакомиться с соседями не хотелось. Хотелось упасть, подобно выброшенному на берег киту, и пускать слюнявые пузыри в подушку. Желательно до утра и желательно без «сексуальной симфонии» вместо будильника.