Денис улыбнулся.
– Я думаю, у тебя всё получится. На самолёт хоть могу проводить?
– Можешь… – выдохнула Лина, не давая разгореться в груди предательскому огоньку надежды…
Вечер прошёл в приятной, дружеской обстановке, но закончился обычно. Предсказуемо. Сосед ушёл раньше, сославшись, что ему рано вставать. Вот тогда Юзова развела философию, а Лина благополучно забылась в объятиях «Зелёного змея». Хохотали почти до утра.
… Лина проснулась от того, что тарабанил в дверь. А такое ощущение, что тарабанят в голове.
– Ум-м, – застонала протяжно и нехотя поднялась. Глянула на часы и обомлела. – Чёрт! – к двери летела, как ошпаренная. Опаздывает! Снова…
– Ты проспала, – констатировал сосед укоризненно, стоило открыть дверь. – Марш в ванную, я займусь завтраком, – и прошел, подвинув ещё ничего непонимающую Лину.
Сборы на самолёт были эпическими. Лина не знала за что хвататься. Сушить волосы, надевать ли рубашку или платье, или вообще лететь голой? Кстати, а голых пускают на борт самолёта? Одной рукой она красила глаза, другой пила крепкий, бодрящий кофе, третьей… Третьей руки нет, но чем-то же она собирала сумку?
В итоге из дома вышли с пятиминутным опережением, и хотелось надеяться, что пробок не будет.
Пробок не было, а прощание вышло каким-то скомканным. Денис, словно хотел что-то сказать, но не решался. Не решалась и Лина спросить.
– Напиши, как всё прошло, – в конце улыбнулся он и обнял. Лина прижалась к тёплой груди, вдохнула уже такой знакомый аромат парфюма и улетела покорять Америку…
***
Денис ехал в офис в смешанных чувствах.
Вроде всё хорошо. Хорошо ведь?
Но тревожное волнение не покидало до самого вечера. То ли потому, что Лина ещё не приземлилась, и от неё не было известий, то ли…
… опасно её было отпускать одну да ещё в другую страну. Это же, как отпустить ребёнка гулять без присмотра. Потом сиди, волнуйся. Ногти кусай. Думай. Понятно, что взрослая девочка. Но…
… это же Лина.
Упадёт. Разобьёт. Что-нибудь или кого-нибудь…
Сумку потеряет. Деньги. Телефон.
Уедет не в тот отель. Обязательно заблудится и, непременно, сломает каблук.
Денис испуганно подскочил с кровати, распахнув глаза, и шумно выдохнул.
Фу-у…
Взяла же запасные. Сам в сумку коробку укладывать.
Но глаз сомкнуть не мог. Судя по времени, Лина уже приземлилась два часа назад, а сообщения от неё всё нет. Неужели действительно отель перепутала? Или сумку в такси оставила?..
Денис проснулся от тихого, но тревожного писка телефона. На экране мигало непрочитанное сообщение.
«Прости. Долго меня не могли заселить: говорят, вас нет в базе. Пока нашли… И телефон разрядился. Кажется, он разрядился ещё в Москве…», – и несколько грустных, виноватых смайликов.
Денис облегчённо улыбнулся и настрочил ответ, несмотря на позднее время.
«Матери завтра позвони. Спокойной ночи и будь осторожна».
Ну вот, вроде не о чем больше волноваться, а не спится. Поднялся и поплёлся на кухню, которая как никогда показалась одинокой и неуютной.
Каждый вечер он проводил с соседкой, а потом шёл домой и вырубался, ни о чём не думая. Но вот стоило ей уехать, как появилось время для самоанализа, который, собственно, нафиг не нужен.
«Верните меня в зону комфорта», – хотелось закричать по-детски, топнув ножкой. И чтобы желание обязательно исполнили, а ещё по головке погладили и мороженку дали.
Денис усмехнулся над своими абсурдными мыслями и, после стакана тёплого молока с мёдом, пошёл спать.
Снилась, как ни странно, Лина…
… добрая.
… предсказуемая.
… бесхитростная.
… и нежная.
В окружении папарацци, поклонников. Кругом вспышки фотокамер, толпы людей. Денис пытается к ней пробиться, но с каждой новой попыткой, его оттесняют всё дальше и дальше. А хочется быть ближе…
Во сне это ощущается очень остро.
Жизненно необходимо…
Утром проснулся разбитым. Измерил температуру и не поверил глазам.
Тридцать восемь.
С какого перепугу? Сто лет температуры не было. Может, во время прогулки в парке простыл?
Велосипеды, холодная земля… Они разгорячённые, но счастливые.
Денис упал на подушки и вздохнул, машинально посмотрев в телефон.
Пусто. Ни одного сообщения.
Позвонил в офис, предупредил, что заболел, что макет по игре дома набросает; что сможет. Поднялся и приготовил завтрак. На двоих. Даже накрыл на двоих.
Усмехнулся над собой и убрал лишнюю тарелку с приборами. Только, что делать с омлетом?
Посидел, поковырялся в еде, но толком, так ничего и не съел. Вместе с недомоганием, навалилась апатия. Ни читать, ни смотреть телевизор, ни работать, не хотелось.