Приблизившийся банкир, будущий властелин Кубы, не желал обращать на меня никакого внимания. Он подошел к Михаилу и не поздоровался, и не назвал по имени.
– Слушай. Ты помнишь про сто миллионов? И чем скорее, тем лучше.
О как! Уже сто, а не восемьдесят пять!
Михаил выкрутил голову на сто двадцать градусов, чтобы не видеть банкирьи глаза. Отвечал он одним вопросом во влажное дюпоновое пространство.
– Это твой приговор?
– Ты сам приговорил себя. Своим пьянством.
И после жесткой паузы:
– И помни сверх. Ты человек. Обычный человек. Кусок мяса. Обтянутый кожей. И не самой дорогой кожей. Ничего другого.
Иванчук стремительно уходил в круглые двери отеля. В Dupont Circle несколько дверей – одни круглые, другие прямые. И так они странновато устроены, что выходишь в одни – тут же попадаешь в другие. Очень трудно выйти из этого отеля на воздух, особенно в темное время суток.
Михаил чуть не в первый раз смотрел прямо на меня, как в пропасть:
– Ты знаешь, за что они преследуют меня? За то, что я – один порядочный среди них. Я же сам мог стать президентом. Я почти не еврей. Дружил со всеми родными Ельцина. Уж “Первый канал” точно мог украсть. Но честно отработал на них. За то и ненавидят. Человек у них должен быть полным гондоном, таким же, как они.
Я вдруг понял, что уже не полдень давно, а как будто четыре часа. В ноябре – а был искренний ноябрь – в округе Колумбия по четырем часам как раз начинаются сумерки. А сумерки здесь холодные и пустые, люди исчезают в них, как во вмятинах Тихого океана.
– Я пойду, – сказал Михаил. – Ящик односолодового Федор обещал прислать мне в номер. Я буду на девятом этаже. Люкс 917. Двухкомнатный. Они недавно надстроили девятый этаж. Для богатых, не таких, как ты.
Что ж. Я тоже жил когда-то на девятом этаже. Панельного дома, в Вешняках. А богатым так и не стал.
– Портфель я беру?
– Берешь. Там у них в люксах сиреневые стены, сильно успокаивает, говорят.
Я-то поселился в однокомнатном номере 101 со стенами крысиного цвета. Тоже успокаивает, но как-то по-другому.
Да, кстати: если вы, селясь в Dupont Circle, не обладаете запасом алкоголя, вы всегда можете создать его в скромном магазине напротив гостиницы. Он работает до полуночи, а то и всегда. Как называется… Tesco или что-то типа того.
Михаил объяснил мне:
– Я хочу спать и пить три дня и три ночи. Только спать и пить. Только три дня и три ночи, не больше. Потом выйду из номера прямо сюда, и ты сразу получишь аванс.
Он двинулся. Я еще остался, чтобы переварить. Аванс – самое правильное, что бывает в такой ситуации.
Ко мне буквально подбежал небольшой человечек в инженерной куртке и пилотных штанах, пропахших прованским маслом:
– Молодой человек! Молодой человек! Вы же друг Миши, правда?
– Ну, не то чтобы друг…
Зато всё еще молодой человек, уже хорошо.
– Я Семен Либин. Работал в Ливии долго, отсюда такая фамилия. На нефтяников работал, вот они мне и дали. Но живу-то здесь, у нас, в Вашингтоне.
– Вы не напомните Мише при случае, что он мне должен пятьсот рублей? Он может даже через вас передать. Это не страшно. Я сейчас нуждаюсь… Я Мишин портфель даже донес сюда, когда он упал.
Да-да, не страшно. Особенно если пятьсот, а не триста. Кто упал – Миша или портфель? Эти кредиторы бывают очень суетливы. Самое главное – не забыть чертов чемодан и быстро добраться до лифта. В Dupont Circle очень милые лифты. Без окон, зато с мутными зеркалами во весь опор. В таких всё видно, но не блестящим образом. Эти лифты, как говорится, никогда не застревают.
И уже у самых лифтовых дверей меня встретила та самая шатенка. Заговорила со мной самым что ни на есть русским голосом. Протягивая какой-то мятый предмет с резким запахом алкоголя:
– Послушайте, Михаил не хочет сейчас со мной разговаривать. А вас он ценит, я видела. Передайте ему, пожалуйста, этот платок. Скажите, что от Вероники. Это мой платок, его подарок тридцать лет назад.
И удалилась к выходу-входу, оставив позади только силуэт. Наверное, бывшая модель. Икона стиля, как говорят. Я где-то читал, что “Вероника” и значит “икона стиля”. Vera icona – настоящая икона, не помню, на каком языке.
Я ощутил платок. Даже пот миллиардера пахнет дорогим виски, здесь никого и ничто не обманешь.
Уже из комнаты 101 я позвонил Сергею Владимировичу. И получил инструкции:
– Не оставляй его. Будь там все три дня. Из гостиницы никуда не выходи. Развлекайся прямо на месте. Всё оплачено. 917, я знаю. Там верхний этаж для миллиардеров.