Около часа снизу позвонил бармен Жиль и буднично сообщил: “Приходи, тут драка”.
Борис спустился и сразу заметил драчунов, плотно державших друг друга за грудки. Кажется, из австралийской группы.
– Секьюрити, – гаркнул он и всем весом навалился на сплетенные руки, разорвав хватку.
За три месяца он проделывал это упражнение с десяток раз. Всегда работало.
– Чего не поделили, ребята? – дружелюбно спросил Борис.
Парнишка пониже ростом с азиатскими чертами лица порывисто сказал: “Да этот гад выступает против эмиграции индонезийцев в Австралию”.
– Это, конечно, серьезная проблема, – рассудительно заметил Борис. – Помиритесь да выпейте вместе пивка. Спокойно всё обсуди́те, только с текилой не мешайте.
Ребята радостно стукнули по рукам и уселись обратно за стол.
– Спасибо, – флегматично промолвил Жиль. – Пива хочешь?
– Давай, только быстро. Борис разом осушил кружку, и ему стало хорошо.
Он сидел в большом пустом холле и всё думал о Пьере: “Может, и ничего? Может, и можно жить в этой Франции?..”
Бар закрывался в два ночи. Пьяненькая молодежь с девушками и без потихоньку разбредалась по комнатам. В “Арамисе” было легко подружиться.
В дверь позвонили, и Борис пошел открывать. К счастью, в это время хулиганы, накормленные и обласканные родителями, уже спали. Это приехал знакомый директора гостиницы из Бретани. За две коробки отличных устриц из Киберона он останавливался в “Арамисе” на пару ночей.
В директорском списке было несколько таких посетителей, которым просто следовало выдать ключи без лишних вопросов. Борис уже давно убедился, что совок – это явление интернациональное.
Позвонили из комнаты на пятом этаже. Пожилая пара жаловалась на шум из соседней восьмикоечной залы. А что они предполагали найти в молодежной гостинице за тридцать евро? Гробовое молчание после полуночи? Пришлось подняться и утихомирить этот сквот. В комнате стояли клубы дыма от табака и марихуаны, в которых метались полуголые тени. Впрочем, после предупреждения все успокоились. Ни дать ни взять – пионерский лагерь!
К трем часам жизнь в гостинице стала затихать. Внизу, в бильярдной, оставалось человек десять. Борис достал Мопассана на французском и стал с трудом продираться сквозь текст под мерный стук бильярдных шаров.
От чтения его отвлекло слабое шуршание крыльев. Белокурая фея в кратчайшей мини-юбке и кофточке с глубочайшим, вызывающим трепет у любого земного существа мужского пола декольте медленно вплыла в рецепцию из бильярдной. Как у любого неземного существа, возраст у нее отсутствовал, но, скорее всего, ей было лет тридцать пять.
Она подошла к стойке и слабым голосом попросила ключ.
– От какого номера? – поинтересовался Борис. Наверное, этот вопрос не стоило задавать – разве бывает у фей постоянное место жительства? Они влетают в тот номер, в который захотят.
– Вы посидите, подумайте и наверняка вспомните, – посоветовал Борис.
– Ок, но давайте будем говорить, а то становится скучно, – промяукала она с очевидным американским акцентом. – Вы откуда родом?
– Я родился в Грузии.
– American Georgia? – уточнила она.
– Нет, Soviet Georgia, – ответил Борис.
– А где это?
– Ну, скажем, между Турцией и Россией.
– А где это – Турция?
Они всё уменьшали масштаб карты, и Борис наконец объявил: “Грузия расположена между Африкой и Европой”. Она наморщила узкий лобик и благосклонно сказала: “I got your message”[9].
Настала очередь Бориса идти в наступление.
– А вы из какой страны?
– Из Соединенных Штатов.
– Простите, а это где?
– Это между Мексикой и Канадой, – с абсолютной простотой ответила она.
– А Канада, это где?
– Ой, а за Канадой там вообще ничего нет, – испугалась она.
– I got your message, – успокоил он девушку.
Фею звали Кейт. Она работала стриптизершей в ночном клубе Сан-Антонио, что в Техасе.
На вопрос, нравится ли ей работа, она ответила буквально следующее: “Очень. Я обожаю, когда мужчины на меня так смотрят. Ради этого стоит жить”. Разговор занимал меня всё больше, да и Кейт как-то подалась вперед.
В этот момент, однако, уверенной походкой к нам подошел начальник охраны Серж, маленький, квадратный, мощный черный человек. Формально он являлся нашим боссом. Быстро ощупав девушку взглядом, он спросил: “Как зовут?”
– Кейт, – затрепетала та. Видно, как раз такие взгляды ей и нравились.
– Пойдем ко мне, у меня в номере есть отличное вино и очень большой макет Эйфелевой башни.
Кейт кивнула и послушно повлеклась за Сержем, который ждал ее у лифта.