Выбрать главу

– Добрый день, могу я поговорить с Сальваторе, массажистом?

– Добрый день, синьор?..

– Джанни, Джанни Аньелли.

Дальше чуть живая телефонистка соединяла абонента Аньелли с массажистом, тот выслушивал патрона и несся к хозяину отеля предупреждать о прибытии гостя. Из любимого номера выпроваживали гостей, делая им предложение, от которого те не могли отказаться, Сальваторе расчищал свой график, и отель замирал в ожидании Адвоката. Который мог прийти на своей яхте, мог прилететь на вертолете или просто материализовывался из воздуха. И только одна жертва требовалась от Сальваторе – не упоминать в присутствии владельца “Ювентуса” команду “Наполи”. И вообще любую другую команду.

Сальваторе я застал, попав на Искью в первый раз, лет пятнадцать назад. Старик был бодр и силен, каждое утро он приходил на работу; как и во времена Аньелли, у него было множество постоянных клиентов, ради него приезжавших в отель. Он и теперь еще жив и даже иногда заходит проведать своего сына, который тоже массажист. И который делает с людьми ровно то, что на протяжении шестидесяти лет делал Сальваторе: сначала обмазывает ноги, поясницу, живот и спину клиента разогретой до сорока трех градусов искитанской грязью, потом отмывает эту грязь термальной струей, бьющей из шланга, затем засовывает размякшее тело в ванну с бурлящей вонючей водой, а по окончании экзекуции массирует огромными борцовскими руками тело; массирует без сантиментов, безо всякой там эзотерической глупости, честно, как учил отец. Нет, в термах L’Albergo della Regina Isabella есть и разные тайские-балинезийские массажисты – место-то модное; есть косметологи, есть те, кто умеет делать массаж горячими камнями и поющими тазиками, есть даже пара индусов, умеющих капать масло в третий глаз, но даже дамы в Chanel почему-то предпочитают парней старой школы, вот этих, без экивоков, учеников старика Сальваторе. Парням под стать кабинеты: никакого полусвета, ни капли гламура, только кафель на стенах, больничный свет и байковые одеяла, которыми укрывают в момент принятия грязей. А сами грязи – бурое золото Искьи. Говорят, их выдерживают в специальных бассейнах с термальной водой на берегу моря, чтобы они напитались воздухом, чтобы колонии микроорганизмов смогли превратить обычную грязь в лечебные грязи, чтобы магия заработала. И она, магия, работает. Особенно когда представляешь себе обмазанную в районе поясницы Элизабет Тейлор, укутанного байковым армейским одеялом Ричарда Бертона, лежащего в ванной Чарльза Спенсера Чаплина, мятого огромными руками Сальваторе Джанни Адвоката Аньелли. Магия – она же как раз про это, не про грязь, конечно, и не про грязи, а про то, что ровно в этой ванне лежал Чаплин, и что на этом столе Сальваторе делал массаж Аньелли, и что грязи всё те же, и что L’Albergo della Regina Isabella, отель, отметивший в прошлом году шестидесятилетие, всё так же смотрится в тирренские воды, и что рыбацкие лодки всё так же швартуются в небольшой бухте, отгороженной молом, который был возведен еще Риццоли, и что, выбрось вы из окна белые рубашки, им не дадут утонуть, кто-нибудь их обязательно выловит, выстирает и нагладит, прежде чем отдать консьержу отеля.

Дмитрий Воденников

У меня была вобла

Личный опыт

Когда-то у меня была вобла. Обычная вобла. Кто-то принес, подарил, воблу не съели. Она лежала на подоконнике в кухне, сияла на солнце, темнела в сумерках.

И вдруг у меня получилась игра. Я стал носить ее по Москве (завернутую в пакет: вобла же пахнет, слегка-слегка, солоноватой кожей, призрачным солнцем, умершим морем) и фотографировать в разных местах. Вобла побывала в Третьяковской галерее на Крымском валу, поглазела на Кремль (пустыми мертвыми глазами), засветилась этими снимками в фейсбук. А потом я решил ее отпустить.

Но не тут-то было.

Не дали ей уплыть в равнодушные волны с того же Крымского моста.

– Я возьму ее в Токио. Я возьму ее в Париж, – говорили мне люди.

Но где-то между Токио и Амстердамом, когда один участвовавший в стихийном флешмобе передавал ее другому участнику (а я только дирижировал), в пост про очередную передачу воблы пришел человек.

– Я возьму ее в Берлин, – написал он мне. – Дмитрий! Если вы подъедете к Белорусскому вокзалу. Я как раз поеду в Берлин в мягком купе. Приезжайте в восемь вчера на вокзал. Если хотите, я могу и вас сразу туда взять. У вас же есть виза?