-Обходи слева... медведем ломится! - кричали нагоняющие, меж деревьев мелькали огоньки. Шаг за шагом, будто крупицы песка в часах отмеряли время и здесь, среди незнакомого леса, его темени они уводили от преследования, как секунды отдаляют смерть
Легкие уже раздирались от усилий, он давился воздухом, а страх подталкивал и в то же время пытался спеленать, затормозить, ноги точно сводило судорогой.
Выбравшись из балки, он остановился, ноги окончательно не слушались. Опустившись на колени и, скинув щит, он оперся спиной о ствол, силы канули и от того он ощутил немыслимую досаду и ненависть к себе - сплюнул и осмотрел ближайшие дебри. Там все было тихо. Шею саднило, ощупав себя и не обнаружив ничего серьезного, кроме нескольких царапин он подтянул щит.
Из не окованной, деревянной части торчали три грубые охотничьи стрелы, оперенье брали то ли у ворона, то ли у глухаря.
-Ты его видишь? -внезапно прокричали где- то поблизости
-Нет!
-Он рядом, я его нутром чую
-Тогда спускай псов, они его быстро...
"Спускай псов"- эти слова засели в голове, и Первез мак Нил медленно поднялся, он прекрасно знал, что такое травля. Откуда - то издали донесся возбужденный лай. Самое скверное в такой ситуации, что когда ты жертва, ты не знаешь где спрятаться, а загонявшие уже определили то место, куда тебя приведут. Другой вопрос, кто они, зачем это делают и что им вообще нужно? Но явно они не желают пригласить тебя на маленькую гулянку с большим количеством эля. Залаяли собаки, Первез прижался к коре и затаил дыхание, кулак стиснулся до боли, кольца Манифера* (Металлическая перчатка) врезались в кожу, он знал, нет, больше чувствовал - побеги сейчас и свора, что мечется, где -то там, не медля накинется. Будто на зло подул ветер, пахнуло грибами их прело - сырым запахом и он проклял все. Чертовы собаки будто вняли его мыслям и припустили к нему - держа нос по ветру. Мак медленно, точно остерегаясь что кто -то услышит стальной скрежет, вынул клинок. Первый холеный волкодав, рыча появилась из- за ствола, но его время не было столь долгим как у остальных он лишился головы лишь приготовилась к броску, остальная тройка, закружила, вокруг норовя ухватить за ноги.
Еще один отчаявшись, разрываемый негодованием от запаха крови бросился на спину и тут же рухнул с перерубленным позвоночником. Он отчаянно выл, и остальные отпрыгнули в ужасе, но Первез знал, они, как и волки, не отступят. Ведь рядом запах крови и его страха
Он отстранился назад к дереву и, обхватив рукоять меча, стал ждать, псы вновь готовились к нападению и ему не пришлось этого делать долго. Они налетели вместе, та собака, что была слева беззвучно рухнула мертвой, та, что была справа все же дотянулась и ухватилась за предплечье, кольчуга заскрежетала под зубами, но и это стремительно окончилось. Вооруженный кулак с ошипованой перчаткой отбросил кабеля с проломленным черепом. А дальше был бег, падения, и снова стремительное изматывающее движение неизвестно куда. Пока снова позади не услышал громкий окрик - Стоять! - будто усмехался преследователь. Похоже, ребята были хорошими охотниками, раз сумели настичь его ночью.
Принимать бой сейчас, когда уже нет сил, а сна не видел двое суток - сущая смерть. Он запетлял между деревьями, что бы сбить стрелков с цели, неожиданно нога запуталась в папоротнике, и он рухнул, постанывая от боли. Ногу словно стиснуло обручем. Он дотянулся до тонкого ствола и постарался подняться, как незаметно для себя услышал позади тихий предупреждающий мужской голос - Пригнись - сказал этот кто - то и он опустился обратно. Над ним нависали пять серых теней. Над черными накидками виднелись только изгибы изящных тонких инкрустированных камнями луков и коробы колчанов.
-Кто вы? - ошеломленно и тихо спросил он и был остановлен успокаивающим движением руки. Охотники появились с обратной стороны, их было не больше десятка. В свете, пришедшем с ними, он различил изготовленные топоры и дубины. Они бы не пощадили его, впрочем и новые знакомые не отличились человеколюбием. Луки резко вскинулись в боевую позицию и стрелы лиловыми искрами беззвучно ринулись навстречу недругам. Не успели далеко отлететь те, как за ними последовали другие - потом были предсмертные крики, ранящие, по привычке, до самой души, конвульсии и тишь, которая могла свести с ума.
- Кто вы, черт подери! - повернулся он, но никого уже не было, все так же шумел верхушками холодный ночной лес, где - то выл волк и старался филин, сквозь небесную хмарь пробился месяц и несколько звезд.
Он дотянулся до ветки, подался чуть вверх, трава не выпускала.
Упав на чавкающую грязь, Мак разжал пальцы. Ногу ломило до крика - он сдержался. Разворошил - петля силка хорошо замаскированная, изодрала кожу штанины и впилась до крови. Срезав шнур, боль усилилась и чтобы не вскрикнуть, он закусил рукав. Справившись с раной, он доковылял до погибших, по привычке перекрестился, вспомнив молитву, и приступил к их осмотру. Среди тел он увидел странного человека, тот был чернокожим и его набитое стрелами тело все еще исторгало кровь, значит, он еще был жив. Первез тронул его за плечо и отшатнулся. Чернокожий открыл глаза и, роняя кровавую слюну что - то зашептал на неизвестном языке; рука потрясала в гневе небольшим посохом - заурядным орудием мага. Вновь пришла тревога, нет, пожалуй, предчувствие чего то толкнуло его, и он бросился в чащу подальше от непонятной опасности. Сзади все еще несся сиплый болезненный голос умирающего
-Чертовы колдуны, чернокнижье долбанное, загадили пол мира! - негодовал он погодя, отплевываясь от камышового пуха, ноги вязли в трясине, заросли чакана* приходилось прорубать мечем, а рана саднила и ныла как напоминание предыдущего поражения. Иногда на небе показывался рожок месяца, он словно мальчишка подглядывал сквозь густые ветви замшелых ив. Давно, тридцать зим и лет назад, он заплутал в таком же лесу и, если бы не отец с братьями то канул бы в той чащобе безвозвратно. Сутки его гнали волки, прятался в заброшенном вороньем гнезде от рыси и с ужасом слушал ночной плеск "Туманного озера", с тех пор леса вызывают какой то старый страх, даже после того как старший брат приручал его к Зареченским гущам частыми охотничьими походами, из него прошлое не ушло. Деревья, будто тела великанов, обступали в эту ночь, хваткое болото старалось засосать в необъемное чрево и тучи невидимого комарья не щадило. Мак Нил в мыслях крыл местность и по кабаньи настойчиво продирался на восток. Тот крюк, который он дал из- за внезапного нападения забрал последние силы. Вырвавшись из топи, он пробрался на обдуваемый всеми ветрами холм, проплешиной зияющем под лунным светом, и окунулся в глубокий тяжелый сон крайне уставшего человека.