— Да, конечно.
Кажется, американца это порадовало.
— Меня очень раздражают люди, которые ходят вокруг да около, — поделился Джеймс. — Надеюсь, мы обойдёмся без этого. Нашей фирме нужен такой сотрудник, как вы. То, что вы придумали, не лежит за гранью возможного, но для такого короткого срока и уровня поставленной задачи выглядит почти гениально. У вас большой потенциал, а у нас много специфичных проектов. Уверен, вы будете быстро продвигаться у нас по карьерной лестнице. К тому же, нет особой проблемы владения языком.
— В последнем вы ошибаетесь.
— Это можно исправить, — Джеймс не смутился ни на миг. — Вы понимаете, что я говорю, и можете мне ответить. Всё остальное приходит с практикой. Надеюсь, так же вы поймёте, что просто так мы от вас не отстанем.
Игорь ничего не ответил, и над столом зависла напряжённая, мрачная тишина. Прерывать её было некому; даже официантка, услышав не в меру бойкую английскую речь, смутилась и больше к ним не подходила.
Ольшанский знал, что сказать, но надо было найти в себе силы отрезать все пути к отступлению. Больше никто ничего предлагать ему не будет.
— Я всё ещё вынужден вам отказать. У нас на фирме множество хороших сотрудников. Возможно, кто-нибудь из них тоже будет соответствовать вашим высоким требованиям.
Последние слова искренне удивили Джеймса. Тот одним глотком осушил свой бокал с водой и скривился, словно там была отнюдь не желанная для него жидкость, а после кашлянул, будто бы проверяя, слышит ли он все звуки правильно, или ответ Игоря в самом деле просто послышался ему
— Я не понимаю, — признался американец. — Вам сказали, какую зарплату вы будете получать?
Игорь услышал эту цифру, если честно, впервые. До сегодняшнего разговора все перспективы, обрисовываемые коллегами, Региной, Эндрю, да и Сашей тоже, не казались такими чёткими. И такими большими.
Но, тем не менее, деньги ничего не меняли. Если бы Игорь гонялся за заработком! Но нет, он знал, что может получать высокий уровень дохода и здесь, в родной стране, никуда не переезжая. Если же соотносить с курсом доллара, так и вовсе…
— Мне очень жаль, но деньги ничего не меняют, — ответил Игорь без особых сомнений. — Я не хочу уезжать. Причина не имеет никакого отношения к работе. Это личное.
Рассказывать Джеймсу о своих семейных проблемах он не собирался. Да и тот, кажется, не требовал большей откровенности. Услышав последнюю фразу, он коротко кивнул.
— Надеюсь, вы считаете допустимым дистанционное сотрудничество?
— Я увольняюсь со своего прежнего места. Проект, над которым мы работали, принадлежит вам и фирме, а я теперь не имею к нему никакого отношения. Это не моя интеллектуальная собственность.
Джеймс был поражён. Его удивление, смешанное даже с шоком, явно читалось во взгляде и в жестах. Мужчина с трудом взял себя в руки; Игорю в какой-то момент показалось, что он сейчас вскочит и воскликнет, что это глупо и невозможно.
Но американец сдержался. Уже через две секунды на его лице сияла знакомая лучезарная улыбка.
— В таком случае, могу пожелать вам удачи на новом месте, — произнёс он. — С вами было очень приятно работать.
— Спасибо. Взаимно, — кивнул Игорь. — Всего вам самого лучшего.
18 — 17
18
15 апреля 2018 года
Воскресенье
— И ты отказался, — грустно подытожила Саша. — Когда тебе предложили идеальные перспективы, огромную зарплату и возможность навсегда покинуть страну.
— Меня не смущает моя страна.
Игорю чудом удалось выторговать у неё эту короткую прогулку по парку. Саша избегала контакта, как только могла. Ольшанский понимал: его супруга надеялась, что он одумается и согласится на безумное предложение американцев. Но теперь, когда он напрямую отказал Джеймсу, бежать обратно и говорить, что согласен, точно было поздно.
Уже за это следовало благодарить вчерашний разговор.
В парке, который находился совсем близко к их дому, было хорошо. Пели ранние птички, снег наконец-то полностью сошёл — весна в этом году выдалась поздней, прохладной, но всё равно вступала постепенно в свои права и позволяла избавиться от оков холода и зимней одежды.
Приятно было сжимать ладонь Саши, не спрятанную в перчатку, чувствовать тепло её пальцев, знать, что рядом — живой человек, а не тень его жены. Игорь никогда не был романтиком, но даже он сегодня был готов петь серенады Александре под окном. Прозвучали бы они, конечно, не лучшим образом, потому что Ольшанский не обладал ни хорошим слухом, ни нормальным голосом, но…