Саша усмехнулась. Не так давно она сама рассказывала о том, что ни за какие деньги не согласилась бы увидеть своих одноклассников, а теперь Игорь звал её к чужим.
— Ладно, если тебе от этого будет легче, то я пойду, — подчинилась наконец-то она. — Но только давай не очень надолго?
Игорь согласно кивнул.
— Я там больше часа не выдержу. Моя школа — тот ещё карцер, — улыбаясь, сообщил он. — Так что можешь не переживать. Это точно будет быстро.
Саша, кажется, не могла разделить его уверенность, но понимала, что Игорь может вообще отказаться от идеи куда-либо идти, потому спорить не стала. Наверное, ей не хотелось находиться среди чужих людей, тем более, общаться с теми, кого она видит впервые в жизни, но Игорю что-то подсказывало, что к своим идти Александра не хотела ещё больше.
А ещё он искренне надеялся, что компания, пусть даже состоящая из незнакомцев, поможет ей немного развеяться и забыть о своих печалях.
88 — 87
88
4 февраля 2018 года
Воскресенье
В ресторане было шумно. Это место было точкой встречи уже последние двенадцать или тринадцать лет, Игорь помнил, как они отмечали здесь выпускной — отвратительное, между прочим, вышло празднество, — и никогда больше не ходил в это заведение. И вот сейчас, переступая порог и втягивая носом аромат еды, нисколечко не изменившей свой состав за последнее десятилетие, Ольшанский едва сдержался, чтобы не повернуться спиной к присутствующим и не сбежать. Но Саша, державшая его за руку, не позволила бы этого сделать.
Ирина Александровна вместе с другими классными руководителями стайкой кружилась по ещё полупустому залу. Остальные должны были подъехать позже, кто-то опаздывал, кто-то и вовсе решил не приходить. Игоря она заметила почти сразу, но, переглянувшись с коллегами, кажется, попыталась выяснить, чей это ученик.
Учительница не изменилась ни капли. В её движениях всё так же было много шума и беспардонности, а ещё — много крика и шума на ровном месте. Игоря всегда забавляла её манера ходьбы. Ирина Александровна размахивала руками, обильно жестикулируя, бегала туда-сюда, умела громко говорить, но специально шептала, чтобы собеседнику приходилось придвигаться поближе и прислушиваться к каждому её слову.
— Простите, — теперь она подбежала к Игорю, как всегда, проявляя инициативу в том, чтобы кого-то выгнать или заставить работать. — Вы из какого года выпуска? Представьтесь пожалуйста!
Игорь смерил её раздражённым взглядом, повернулся к Саше с видом "я же тебе говорил", а потом вновь взглянул на Ирину Александровну.
— Игорь Ольшанский, — он склонил голову в шутливом полупоклоне, памятуя, как это движение в дедушкином исполнении раздражало его классную руководительницу. — Не узнали? Как жаль. А вот вы практически не изменились.
Ирина Александровна хихикнула, очевидно, посчитав это комплиментом своему хорошему виду, хотя Игорь имел в виду совершенно другое, и залепетала:
— Да, мы ведь так давно не виделись… А девушка, простите?
— Моя жена, Александра, — представил её Игорь. — Саша, это Ирина Александровна, мой классный руководитель.
Учительница не сдержалась, и её пристальный взгляд буквально приклеился к рукам Игоря и Саши — высматривала кольцо. Казалось, ещё немножко, и она выбежит на улицу, чтобы взглянуть, приехали ли они на общественном транспорте или на своём авто.
Пытаясь сбежать от этого совершенно не смешного представления куда подальше, Игорь увлёк жену за собой, помог ей снять пальто и в поисках места, свободного от Ирины Александровны и её бурного внимания, потянул куда-то вглубь ресторана.
Знакомых лиц хватало. Одноклассники узнавали его легче, чем бывшая классная руководительница, многие, впрочем, тоже удивлялись, скорее тому, что Игорь пришёл, чем тому, как он выглядел сейчас, разумеется. На одном из столов обнаружилась и та самая заветная бутылка, и фотоальбом с выпускными фотографиями, и Ольшанский, сравнивая их тогдашних и нынешних, подумал, что не так всё и изменилось. Они просто стали взрослее, и он, наверное, тоже — в людях уходили подростковые угловатость и затравленный взгляд, они расправляли плечи и пытались дальше идти по жизни с уверенностью, хотя далеко не у всех это получалось.
Кто-то остался и вовсе таким же. Кто-то сильно поправился, кто-то, напротив, исхудал. Мало кто пришёл со своими вторыми половинами, хотя были те, кто мог похвастаться уже и счастливыми браками, и детьми, а некоторые — даже разводами. Об этом рассказывали довольно бурно, делились сплетнями, узнанными друг о друге на протяжении если не десяти лет, то последнего года точно.
— Ольшанский! — окликнула его знакомая. — Кого я вижу! Представишь свою спутницу?
— Саша, моя жена, — улыбнулся Игорь. — А это Юлия, когда-то работала пиар-агентом на нашей фирме…
— И училась с ним в одной школе, — Юля тряхнула головой, поправляя причёску. — Очень приятно, — она деловито протянула Саше руку.
— Спасибо, взаимно, — Александра легко ответила ответным жестом, сжимая на мгновение ладонь новой знакомой в некрепком рукопожатии.
— Как твоя работа? — Юля, кажется, совершенно не хотела разговаривать о школе. — Я слышала, Разумовская чудит в последнее время. Вроде бы даже менеджера какого-то себе нашла, но при этом продолжает строить из себя великое начальство…
— Да, вполне достоверная информация, — кивнул Игорь. — Работа нормально, проект в процессе. Регина — как обычно. Но почему ты сюда пришла?
Юлия пожала плечами. Для неё приход на встречу одноклассников был действием таким же нетипичным, как и для самого Игоря, и девушка теперь, кажется, не могла подобрать правильный вариант ответа. Она открыла рот, пытаясь придумать какое-то оправдание, а потом только досадливо махнула рукой, ничего так и не сказав.
— Твоя идёт, — сообщила девушка раздражённо, кивая на классную руководительницу, и в один миг скрылась в толпе — только было видно, как мелькали то тут, то там светлые волосы.
Ирина Александровна и вправду надвигалась, как тот самолёт-истребитель на мирных жителей. Игорь знал, чем всё это закончится; в бесконечном потоке вопросов учительница будет постоянно упоминать себя и за три или четыре часа поделится всеми нелицеприятными подробностями жизни каждого, кто ей чем-то не нравился. Учитывая то, что не нравились этой женщине абсолютно все, Игорь был готов провалиться сквозь землю от нежелания общаться с нею.
Помощь пришла внезапно. Одноклассник, с которым они сидели за одной партой, как раз подошёл и задал совершенно невинный вопрос:
— А где вы познакомились?
Игорь с Сашей переглянулись, и Ольшанский уступил право отвечать жене.
— На работе, — коротко отозвалась она.
— О! Игорь, а ты сейчас где работаешь? В айти, говорят, очень высокие зарплаты?
Ирина Александровна навострила уши, прислушиваясь к ответу, и Игорь, вместо того, чтобы скромно отмахнуться, мстительно назвал цифру. На одноклассника она произвела приятное впечатление; тот моментально отыскал в своей голове ещё миллион вопросов, которые считал должным задать именно сейчас. Но классная руководительница, пристроившись рядом, тут же вклинилась в разговор:
— Вот видишь, какой хороший старт дала тебе школа, Игорь! — она похлопала его по плечу. — Как замечательно всё вышло! Если б не мы и не здания, которые мы дали, то не было б сейчас ни достатка, ни…
— Ирина Александровна, — не удержавшись, оборвал её Игорь, — вы все наперебой два года подряд рассказывали мне, что в нашем политехе я зарублю свою карьеру и стану самым несчастным человеком на свете, а в столице мне хотя бы пристойная работа светит. Не ваши ли это слова?
— Ведь я же хотела как лучше! — воскликнула она. — Мне казалось, что любой нормальный человек…
— Я не нормальный человек, — покачал головой Ольшанский. — И, если честно, не испытываю особенного желания общаться с вами. Это встреча одноклассников, а не классных руководителей, не так ли?