Как вдруг услышал голоса, переговаривались парень и девушка.
— Вот бежит ручей, — говорил он. — Никогда не пей его воды.
— Отчего же? — девичий голосок был звонок и лёгок.
— Он приносит несчастье влюблённым. В водах его течёт желчь и зависть, злость и страхи. Он — сын той реки, что поглотила столицу, а значит, в нем часть того ужаса.
— Да, ты прав, пойдём же скорее отсюда.
Они помчались прочь как на крыльях, а ручей вдруг понял, что был единственным виновником всей цепи событий. Не было предела его боли, просочился он сквозь землю, чтобы никогда больше не видеть солнечного света.
========== 254. Послание ==========
В расцветающем рассветными красками небе раскричалась птичья стая. Я стоял на лестнице, ещё не добравшись до крыши, но уже вознёсшись над полуразрушенными зданиями забытого временем города. Утренний ветер старался сбросить меня вниз, вгрызался в плечи холодной пастью, но отчего-то мне было радостно, а совсем не страшно.
Солнце ещё не показалось. Линия горизонта проглядывала между двумя покосившимися башнями — тревожная нить, соединившая и отделившая сразу небо и землю. Именно в том месте над ней особенно ярко сияли облака.
Едва порыв ветра стих, как я продолжил подниматься и успел как раз вовремя — край солнечного диска раскраснелся, высунулся и медленно покатился вверх под птичий гвалт. Облака засияли ярким золотом, а весь город принялся ловить первые лучи осколками стекла.
С высоты он был даже красив, пусть пуст и разрушен.
Я пришёл сюда случайно, отступив от дороги, как иногда было можно, и теперь ни капли не жалел, что последовал голосу интуиции. Такой рассвет стоило увидеть, почувствовать и запомнить, он определённо значил больше, чем другие, пусть пока что я и не уловил, почему это так.
Снова налетел ветер, и я, зажмурившись, поймал его за тонкое запястье, вынуждая обрести форму и остановиться напротив меня.
— Отпусти, — возмутился он сразу. — Отпусти меня, странник.
— Отчего ты такой яростный? — спросил я, рассматривая его лицо — странное, с раскосыми глазами и высокими скулами.
— Мне никто не нужен здесь. Я не люблю чужаков, — фыркнул он. — Потому сразу подсказываю, что тут никому не рады.
— Странники всё равно не задерживаются здесь, — чуть удивился я. — Разве тебя не тяготит одиночество?
— Я вовсе не одинок, — вскинулся он в ответ. — Но не собираюсь… — он осёкся и недобро сощурился. — Отпусти меня сейчас же.
— Значит, кого-то ты всё-таки приютил, — рассудил я и отпустил его руку. — Может, боишься, что этот кто-то уйдёт вместе со странниками?
— Да что ты можешь понять! — ветер ринулся с крыши, прочь от меня.
Света становилось всё больше, я уселся на крыше и вытащил варган. Утро принесло мне невероятный покой, даже ветру его было не нарушить.
***
Много позже я бродил по запущенным улицам, среди осколков и обломков прошлого, очарованный им. Возможно, я и хотел что-то отыскать, но пока дорога не позвала меня в иные реальности, мне хотелось впитать в себя больше этого места. Прежде разрушенные города не привлекали меня настолько, не звали и не стремились раскрываться.
Ветер затих и больше не попадался мне на пути. Может, следил с крыш. Знойный воздух словно лился с небес, легко было представить, как увязаешь в нём, как в нём плывёшь, и иногда я замирал, чтобы сполна насладиться этим ощущением.
Завернув за угол, я оказался на широкой площадке, где ещё просматривался узор на плитках. Посреди возвышалась покосившаяся стела, символ, мне незнакомый, неясный, но всё же по-своему очаровательный.
Из тени, что отбрасывала эта конструкция, выступила девушка. Она была одета в простое белое платье, длинные тёмные волосы каскадом падали ей на плечи, губы тронула улыбка, а вот глаза казались льдисто-холодными.
— Странник, — кивнула она.
— День добрый. Неужели ты та, из-за кого ветер не желает здесь видеть других?
— Возможно, — она усмехнулась. — Некогда я была душой этого города. Вижу, тебе тут нравится.
— Нравится, — согласился я. — Не всякому месту разрушение настолько к лицу.
— Да… — она задумчиво убрала прядь волос с лица. — Я не попрошу тебя о двери.
— Но о чём-то попросишь, — продолжил я.
— О чём-то, — и она подошла ближе, протянула мне конверт. — Отнеси.
Едва я взял письмо, как сразу увидел, куда и кому должен вручить его.
— Твоя дверь ждёт в переулке, — указала она. — Поспеши, пока не пришёл ветер.
***
Мой путь теперь лежал через десяток миров. Переступив порог первой двери, я почувствовал, что нужно спешить, и ритм пропитал меня насквозь, я почти бежал, переходя из портала в портал, из двери в двери, одну грань за другой так быстро, как только это было возможно.
Послание почти жгло мне пальцы. Оно торопило и настаивало на спешке.
Наконец мы оказались в мире, где уже растекался по небу закатный огонь. Тут тоже был город — живой и бойкий, наполненный звуками и огнями. Я пронёсся по улицам, едва не став ветром, и нашёл площадь, посреди которой вырастала странная стела.
Там я увидел фигурку в белом и мгновением позже замер напротив.
— Странник, — повернулась ко мне девушка, остриженная коротко. Глаза у неё были льдисто-холодными. — Ты принёс весть от моей сестры?
— Похоже на то, — я отдал письмо. Она приняла конверт без опаски.
— Я не знаю, как благодарить тебя, — голос её утонул в подступающем ветре. — Лучше поспеши, ветер…
— Не должен меня тут найти, — договорил я и кинулся в ближайший переулок. Там ждала дверь.
***
Золотой сентябрь раскинулся и над холмами, и над городом. Я сидел среди сухой травы и лениво рассматривал облака, пока что дорога отступила, давая мне отдых. Тёплый солнечный день гладил меня по плечам, и только ветер шелестел в отдалении, будто бы ворчал, но не смел подойти поближе.
Я уже почти собрался отправляться домой, когда рядом со мной уселся Чефировый кот.
— Давно не виделись, — поприветствовал я.
— Давненько, — он засмеялся. — Скоро пить чай.
— Да, давно пора. Только ты тут не за этим.
— Конечно, — он кивнул и усмехнулся. — Что было в том послании?
— Ты же не думаешь, что я его читал?
— Но должен был почувствовать, — настаивал кот.
— Вот и нет.
Мы встретились взглядами, и он засмеялся.
— Я и без тебя знаю, — наконец он подался вперёд. — Ветер будет тобой недоволен.
— Ветров много, всем им не угодить, — парировал я.
— Тот ветер, — Чефировый кот кивнул в сторону тропы. — Идём, у тебя теперь всегда мало времени.
— Отчего?
— Потому что ты должен успевать всякий раз до того, как придёт ветер.
— А если не успею?
— Он толкнёт тебя в спину.
***
Новый рассвет раскрывался цветком, я замер на крыше, не в силах отвести взгляд. Ветер подбирался сзади, но я ждал его толчка, не опасаясь. Не прошло и двух дней, как мне надоело убегать.
— Отчего тебе так безразлично, — вместо толчка он замер рядом.
— А чего ты сам боишься? — спросил я вместо ответа.
— Она уйдёт, — ветер зябко поёжился.
— Она же привязана к этому месту, — возразил я.
— Все уходят, — ветер толкнул меня в бок, да так сильно, что я едва не упал с крыши. — Слишком много дорог и дверей!
— Отчего бы тебе тогда не последовать за ней?
Ветер замер и нахмурился, а потом сорвался с крыши вниз, оставляя меня наедине с рассветом. Неужели ему никогда не приходила такая мысль?
Новый день растекался по небу золотом, подо мной расстилался разрушенный город, красивый настолько, что в нём хотелось остаться.
Остаться, пока не придёт ветер.
Я улыбнулся и шагнул с крыши, зная, что дорога подхватит меня и уведёт прочь.
Вставало алое солнце.