– Ты придешь еще? Ты тут надолго?
– Приду. Не знаю точно на сколько, пока не определилась – сестра вернется только в конце лета, я буду периодически приезжать и поглядывать за квартирой.
– Тогда спокойной ночи.
Когда Таня вернулась в гостиную, луна начала исчезать в серо-голубом тумане рассвета. Это самое красивое время – солнце медленно поднимается из-за горизонта, цепляясь своими лучами, словно руками, за макушки самых высоких деревьев. Таня встретила рассвет и после, задернув плотные бархатные шторы, строго охраняющие ее покой, упала в кровать.
4
День клонился к закату, когда девушку разбудило настойчивое чувство голода. С тяжелой, словно чугун, головой и болью в ногах Таня встала и поплелась на кухню ставить чайник. Ноги, забытые в связи с новыми впечатлениями, стонали, будто голодные псы, взывая обратить на них внимание. Таня вспомнила рекомендации врача: про ноги не забывать! И затем сразу в голове отозвался голос художественного руководителя танцевальной труппы, который настойчиво рекомендовал заниматься каждый день без перерыва. «Не лениться и не расслабляться» был его девиз, который он произносил так часто, что, стоило ему поднять указательный палец, все сразу понимали, что он сейчас скажет.
После первого и самого приятного утро-вечернего глотка черного ароматного кофе Таня принялась за рекомендации. Для начала нужно проглотить приличную порцию обезболивающего, затем туго замотать ноги специальными бинтами, а уже после вставать на мыски. Таня надела наушники, включила музыку в своем телефоне и, сунув его в карман, начала разминку, лицо ее резко менялось, когда она собирала короткие черные растрепанные волосы в маленький торчащий хвост на самой макушке, и становилось серьезным и взрослым. Так Таня выглядела только в те моменты, когда ее легкое тело порхало над полом, выписывая каждый пируэт так изящно и безупречно, что даже старый скрипучий паркет замолкал в изумлении. Сложно было представить, что может получаться что-то лучше пантомимы, окутавшей, словно туман, юность молодой танцовщицы. После очередного прыжка Таня замерла, лицо ее покраснело, на лбу выступили капли пота, а ноги неподвижно застыли на месте. Музыка продолжала играть в наушниках, но девушка со злости сдернула их и швырнула в сторону… Боль отступила через несколько минут, после чего Таня смогла сесть на табурет и громко разрыдаться. Это продолжалась минут десять, а следующие полчаса она сидела тихо, уставившись в одну точку: слезы высохли, оставив белые разводы на щеках, в это время на улице уже полностью стемнело.
– Я уже было подумал, что ты не придешь, – сказал голос, когда Таня вкручивала лампочку в патрон.
– Мне нравится тут. Знаешь, у меня такое странное чувство, будто, пересекая черту гардеробной, я попадаю в другой мир, словно тот мир, в котором я живу, остается там, а тут совсем другой, тут меня переполняют эмоции, но совсем не те, что там. Понимаешь, о чем я?
– Фантазерка. А чего ты плакала сегодня?
– Ничего.
– Можешь, конечно, не говорить, это вовсе не мое дело. Просто ты совсем одна, и я подумал….
– Ничего я не одна! – воспротивилась Таня и тут же поняла, что неправа. – Ну, может, и одна, и что? Нельзя поплакать?
В ответ ничего не сказали. Таня спустилась с табурета, подошла к двери собеседника и села на корточки:
– У меня болят суставы, и рано или поздно я перестану танцевать. Сейчас лето, есть возможность подлечиться к новому сезону, но все идет сложнее, чем я думала, а я должна танцевать свою роль! Должна – понимаешь?
– Понимаю, – с грустью ответил голос. – Как тебя зовут, скажешь?
– Таня.
– Я Виктор, очень приятно.
Таня встала и начала водить фонарным лучом по стене.
– Где тут может быть выключатель, не знаешь?
– Он у меня, не ищи.
– У тебя?! – удивилась Таня. – Как это?
– Вот так. Зажигать?
– Давай.
В комнате по-прежнему было темно.
– Ничего не горит, – сказала Таня.
– А лампочку ты вкрутила?
– Нет, держу ее в руке.
– Ха-ха-ха-ха! Ты с юмором!
– Ты тоже! – ответила Таня, разглядывая плафон в свете все того же фонарного лучика. – Наверно, контакты перегорели, надо бы его разобрать и почистить. Может, поможешь?
– Нет! – уверенно сказал Витя.
– Почему это?
– Нет, и все.
– Я не кусаюсь и не насилую молодых парней, так что ты в полной безопасности, – с преобладающей долей сарказма сказала девушка.