Она протянула ему руку:
– Мир?
– Мир, – согласился Дэн и ответил на рукопожатие.
Сестра своей хваткой чуть не раздробила ему запястье.
Глава 5
Тюрьма все равно оставалась тюрьмой, независимо от того, насколько тюремщики восхищаются твоей выпечкой.
Нелли Гомес, убрав волосы под колпак шеф-повара и натянув на руки латексные перчатки, стояла за прилавком буфета в лаборатории «Трилон» секретного объекта Пирса в штате Делавэр. На поднос ученого, остановившегося напротив нее, она поставила маленькое десертное блюдце.
Он окинул его одобрительным взглядом.
– Нелли, ради твоего тирамису я прошел бы босиком по битому стеклу целую милю.
– Приятного аппетита, – бодро ответила она. Продолжай улыбаться, малыш, говорила она про себя. Даже виду не показывай, что замышляешь что-то.
Три дня назад в этих же стенах она выдавала себя за исследователя, пытаясь спасти кузена Кэхиллов – ученого (и настоящего красавчика) Сэмми Мурада. А теперь она стала пленницей – разоблаченная самозванка, которую заставили ассистировать Сэмми в лаборатории и делать сыворотку для Джея Резерфорда Пирса. По чистой случайности, когда заболел повар, она вызвалась заняться кухней. Как только ученые мужи поняли, что теперь их питанием заведует шеф-повар, обучавшийся во Франции, это место было у нее в кармане. От нее не укрылось, что охраняют их с Сэмми уже не так навязчиво, как поначалу. Конечно, охранники все время были рядом. Но пушки свои спрятали в кобуру, а не целились в упор прямо ей в висок. Сейчас оружие висело у них на боку, а они спокойно ели шоколадное суфле, склонившись над столом. Разница принципиальная.
Хорошее суфле творит чудеса. Так любил повторять ее кулинарный наставник в Париже. Сейчас Нелли хотелось верить в это как никогда раньше. Если суфле или пирожное или даже обед из двенадцати блюд смогут помочь Эми, Нелли из кожи вон вылезет, чтобы все получилось идеально.
Бедняжка Эми, ей осталось жить всего несколько дней. Ее могло спасти только противоядие, а необходимые ингредиенты были разбросаны по всему миру. Помочь своей малышке Нелли ничем не могла, и от одной этой мысли душа разрывалась на части. Но это же придавало ей решимости. Пусть она не может раздобыть антидот, но она внесет свою лепту в борьбу против Пирса. Она уничтожит любого, что встанет у нее на пути.
Очередной поднос пододвинулся к ее прилавку, но протянутую ею тарелку подтолкнули обратно. Она подняла голову – и посмотрела в темные глаза Сэмми.
– Нелли, что ты делаешь? – прошипел он. – Они заперли нас, как крыс, а ты для них готовишь?
– Тсс, – предостерегла она. – Путь к сердцам людей лежит через желудок.
– О чем ты? Все эти косоглазые – мелкие сошки, парадом тут командует Пирс. А у него нет сердца.
– Чем больше им понравится моя стряпня, тем больше они будут мне доверять. Тем легче нам будет… ну, это… – она оглянулась, окинув взглядом ученых, их ассистентов, дежурного охранника, хоть и поглощенного десертом, но продолжавшего следить за ней, – стерилизовать пробирки.
Сэмми кивнул. Стерилизовать пробирки – этим кодовым словом они называли свою конечную цель – уничтожение лаборатории. То, что Пирс использовал сыворотку Кэхиллов, чтобы прокачать себя, своих никчемных детей и мышцеголовых телохранителей, и само по себе было очень скверно. Но с учетом того, как лаборатория наращивала производство этого вещества, вскоре он сможет накачивать им уже не десятки, а тысячи своих головорезов. В этом и состояла цель «Трилона» – ну, как минимум, на это работала сверхсекретная установка в подвале, и именно по этой причине злоумышленники первым делом похитили Сэмми.
Более того, в последнее время ученые экспериментировали с новой формулой. Идея состояла в том, чтобы обогатить сыворотку некоторыми свойствами антидота и создать своего рода суперсыворотку. «Франкен-сыворотка», – окрестила ее Нелли. Одна доза, суперсила, никаких побочных эффектов. Для того чтобы у Кэхиллов появился шанс пустить под откос летящий паровоз Пирса, Нелли и Сэмми должны были разгромить лабораторию до того, как Франкен-сыворотка станет реальностью.
– Поговорим позже, – прошипела она, пододвинув ему тарелку.
Сэмми потопал за столик, а она переключилась на следующего клиента, подошедшего к прилавку. Это был доктор Джеффри Кэллендер, глава Института Кэллендера в Нью-Йорке, в котором лечился Фиск Кэхилл. Дела у пожилого Фиска шли неважно, и виноват в этом был доктор Кэллендер. Его институт испытывал на бедняге Фиске сыворотку, вводя ему огромные дозы и изучая побочные эффекты. С самого начала Кэллендер был в сговоре с Пирсом, а старика они использовали как лабораторную крысу.