Бродерик Уизард остолбенело смотрел на сына с края платформы.
– Что ты творишь?
– Все в порядке, па! – ответил Йона. – Знаешь, ты, наверное, лети домой на пассажирском рейсе. Мне нужен мой самолет!
К этому моменту к нему подоспели полицейские и повели сквозь толпу, расчищая путь. Непрерывно взмахивая рукой и здороваясь с фанами, Йона добрался до джипа и нырнул в салон.
– Вы как раз вовремя, – похвалил он. – А то от писанины руку чуть судорога не схватила.
– Идея супер, Йона, – набросился на него Джейк. – Сколько мы еще тут проторчим? У Пирса будет куча времени, чтобы увидеть наши фотки на TMZ[3] и натравить на нас половину своей армии.
Йона обратился к своему полицейскому эскорту:
– Друзья, нужна ваша помощь – мы должны попасть в аэропорт. Ну, вы понимаете – взлетная полоса…
– Aeropuerto, – уточнил Аттикус.
Кивнув, что поняли, полицейские выстроились в два ряда, освободив коридор для джипа. А чуть дальше их ждала кавалькада полицейских мотоциклов, готовых сопровождать Кэхиллов.
– У головорезов Пирса будет инфаркт, когда мы подрулим прямо к самолету вместе с половиной полицейских Гватемалы! – злорадствовал Аттикус.
А Йона скромно констатировал:
– Вот так я и живу.
Пока они проезжали сквозь толпу, ликующие фаны махали им и бросали цветы Йоне, высунувшемуся из задней дверцы.
– Еще увидимся, Гватемала! – доносился знаменитый голос. – Мне пора лететь! Adios!
А потом он широко улыбнулся своим оторопевшим приятелям:
– Никому не нужно в Камбоджу?
Глава 3
Все прожекторы были устремлены на Джея Резерфорда Пирса.
Формально он еще не объявлял, что баллотируется на пост президента. Но это уже ни для кого не было секретом. Всем было известно, что его цель – Овальный кабинет. Однако немногие знали, что Белый дом – это лишь малая часть его генерального плана.
Но сейчас главное – это ралли в Центральном парке Нью-Йорка. По оценкам Си-эн-эн, тут собралось больше полумиллиона человек. Все взгляды были прикованы к Пирсу, пока он степенно поднимался на сцену на фоне огромного баннера с надписью:
Это был лозунг партии «Патриотистов» – организации, готовой катапультировать Пирса на самый высокий пост в стране.
– Я ничего не имею против международного сотрудничества – пока всем заправляет Америка! – обратился он к публике, тут же разразившейся ликованием. – Одна нация, один голос – для ООН это, может, и нормально, но лично мне не нравится такой расклад. Мы так много работали, чтобы добиться всего, что имеем, поэтому я хочу, чтобы мы перестали покупать за границей то, что мы сами изобрели! Хотя наш президент считает, что это в порядке вещей. А я вам скажу: эта земля – …
– …наша земля! – в едином порыве ответила толпа, оглашая ревом окрестности.
Он наслаждался всеобщим обожанием, но вдруг его правая нога дернулась, сведенная судорогой. Решительно настроенный никогда не показывать свои слабости, он превратил непроизвольное движение в удар карате. Толпа проглотила это – словно он нанес удар по врагам Америки.
После начала предвыборной кампании все, что ему нужно было делать, – это позволить нынешнему президенту разглагольствовать о том, что все они граждане мира, что их страна – одна из многих, что в мире важна общность и прочее бла-бла-бла. А потом серия небольших ядерных взрывов снесет несколько далеких городов на дальних континентах, и избиратели окажутся перед простым выбором: отдать будущее Америки на откуп расшатанному миропорядку, рухнувшему по вине чужаков, или взять все под свой контроль, как это подобает величайшей нации из всех, когда-либо существовавших.
Никто никогда не узнает, что ядерные взрывы были организованы самим Пирсом – по крайней мере, до дня выборов точно. А к тому времени, когда всплывет правда – если это все-таки случится, – Джей Резерфорд Пирс будет больше чем президент. Он станет диктатором, командующим Объединенной Планетой Земля.
Но сейчас важнее другое.
– Дорогие соотечественники, вот я стою перед вами, самый обычный человек, и я очень благодарен вам за преданность и поддержку. И сейчас я хотел бы представить вам женщину, чья любовь и советы помогают мне смиренно нести свой крест, – мою прекрасную жену Деби-Энн.
Деби-Энн вышла из-за кулис и взяла его за руку. Если бы толпа фанатов Пирса рассмотрела, какая она серая, заурядная и, ну да – старая на вид, ее не встречали бы такими бурными овациями. На самом деле Деби-Энн была на шесть лет моложе мужа, но она не получала «протеиновых коктейлей», обогащенных сывороткой, в отличие от остальной семьи.