— И?
— Наша классная сама его ругает, на чём свет стоит.
— И ты решила, что тебе тоже можно?
— Он сказал, что я дура.
— А ты всегда делаешь уроки в срок, не опаздываешь, и не сказала учителям ни одного недоброго слова? — усмехнулся он.
— Нет, почему. Всякое случается, ты вот сам говоришь.
— С тобой случается, а с другими?
— Да я уже не могу их слышать, они мне всё время говорят, что я дура, и что мне оценки ставят не потому, что я выполняю задания, а потому, что бабушка заставляет это делать!
— А как на самом деле? Только честно, ладно? Я тебе оценок ставить не буду, если что. Но мне надо понимать, что вообще происходит.
— Ну… по-разному, — прошептала она.
— Это как? Мне бы деталей. Я, понимаешь ли, умею решать проблемы, но мне нужно о них знать как можно более полно.
Джиневра снова воззрилась на него, как на привидение.
— В прошлом году ко мне придиралась учительница математики. Бабушка сходила в школу и поговорила с ней. С тех пор ко мне не придираются, и я не всегда выполняю всё, что задают, в срок.
— Бабушка напугала бедную учительницу своим напором, и ты теперь этим пользуешься? — поднял он бровь.
— Ну да, — согласилась дочь. — Я не всегда успеваю уследить за происходящим на уроке, и потом не всегда всё делаю.
— Чем же ты занята на уроке? Не могу не спросить, но я вообще любопытен.
— Разным. Важными делами.
— Так может, ты займёшься этими важными делами после школы?
— И после школы тоже, — кивнула Джиневра.
— И ты не расскажешь, хотя бы приблизительно, в чём заключаются эти важные дела?
— Мы что-нибудь обсуждаем.
— И это никак нельзя отложить на потом?
— А зачем?
— Чтобы следить за тем, что происходит на уроке.
— Ну…
— Смотри, что я вижу. Бабушка припугнула твоих учителей, чтобы они делали тебе поменьше замечаний и ставили поменьше плохих оценок. В итоге на уроке ты делаешь то, что хочешь, а не то, что положено. И ещё высказываешься по поводу тех, кто это как-то комментирует. Верно?
Семейная наглость в лучшем виде. Очень напоминает покойного братца Сальваторе, тот был такой же.
Под его взглядом она, всё же, стушевалась. Опустила голову.
— Верно.
— И что у тебя с оценками? Учебный год скоро заканчивается.
— Не очень.
— Молодец, что сказала, — усмехнулся Себастьяно.
Джиневра подняла голову, уставилась на него и разинула рот.
— Почему?
— Признание ситуации — уже путь к её выправлению. Скажи, ты хочешь быть последней ученицей в классе?
— Нет, — помотала она головой. — Я бы не против быть первой, но я реально не понимаю математику. И ещё кое-что.
— Если на уроках всё время что-нибудь обсуждать, что никак к уроку не относится, то так и не поймешь. Знаешь, в чём беда: твои результаты можешь получить только ты сама. Бабушка тебе в этом не поможет. Она может снова пойти и поговорить с кем-то там, но это будет её результат, не твой. И ещё она потом будет считать, что ты обязана ей своими хорошими оценками. И будет права.
— Ой, да, она считает. Мы всё время ссоримся.
— Так вот. Пока ты сама не захочешь что-нибудь поменять, ничего и не будет. Бабушка будет сердиться, а твои одноклассники — говорить тебе всякое и разное. Смотри, есть несколько вариантов. Первый — оставляем всё, как есть. Второй — я пойду, пообщаюсь с твоей учительницей математики и мы все вместе посмотрим, чего тебе не хватает.
— Ты? Пойдёшь в школу? — кажется, он снова порвал какой-то шаблон. — Не надо! Тебе там знаешь, сколько про меня наговорят?
— Могу представить, — кивнул он. — Но мы же хотим понять, что происходит, нет?
— Хотим.
— Уже хорошо. Так когда мне лучше подойти?
— Не знаю. Через неделю?
— А чего тянуть-то?
— Завтра, — вздохнула она.
— В какое время? — завтра с утра совещание у Шарля, потом у него самого, а потом — в зависимости от.
— Часам к двум. Как раз завтра математика последним уроком.
— Давай так: я узнаю, что у меня вообще, где-то к полудню. И напишу тебе — смогу я завтра или будем придумывать другой день. Пока я предварительно могу.
— Хорошо, — медленно произнесла она.
— И там посмотрим, что и как. Так вот, есть ещё один вариант — другая школа.
— Другая школа? — нахмурилась Джиневра.
Похоже, этот вариант для неё наименее привлекательный.
— Да. В которой учится Анна, племянница доктора Фаэнцы. Там у девочек нет возможности заниматься на уроках чем попало.
— Не-е-е-т, если можно, — она даже вздрогнула — видимо, что-то представила.