- Да, шеф, - обреченно подтвердил Лоха. - Понял.
Он отпустил кнопку связи и кивнул напарнику на выход:
- Пошли.
- И ты всерьез намерен в нее стрелять, если что? - напряженно осведомился тот. - Ты понимаешь, что тогда нас с тобой крайними сделают при любом исходе?
- Не знаю! - прошипел Лоха. - Ты приказ слышал. За мной!
Судорожно вцепившись в оружие, он снова вышел наружу.
- Дэйя Мураций, дэй Амантарелла сообщил, что сейчас лично явится для разрешения недоразумений...
- Вы пытаетесь тянуть время, - оборвала его Чужая. - Хорошо, пусть является. Но до того времени...
Она подняла руку и ухватилась за чугунный прут воротной решетки. Ответная реплика Лохи застряла в горле, когда серебряная краска вокруг ее пальцев задымилась и начала отслаиваться. На его глазах обнажившийся черный металл начал наливаться темно-вишневым цветом, чем дальше, тем более ярким. Вскоре вниз по пруту потекли светящиеся капли, а чугун в том месте, где его касалась рука Чужой, размягчился и поплыл, утрачивая форму. Та коротко дернула, и прут разорвался.
И тут над поместьем тонко завыла сирена общей тревоги. Из караулки донесся противный треск зуммера. Лоха дрожащими руками поднял пистолет-пулемет, направив ее в живот непрошенной гостье, краем глаза заметив, что напарник поступил так же. Не обращая на них внимания, Чужая ухватила поврежденный прут у основания, и вокруг ее пальцев снова задымилась краска. Облизнув губы, Лоза растерянно оглянулся на напарника, и тот едва заметно пожал плечами.
Полминуты спустя огрызок прута выпал из решетки, оставив после себя дыру, в которую Чужая тут же спокойно шагнула.
- Я все еще ожидаю вашего шефа, - спокойно сказала она. - Стрелять в меня не стоит: пули мне вреда не причинят, а скандал только усугубится. Когда, дэй Амантарелла сказал, он появится?
"Кара, внимание! Изменение обстановки. Отраженный сигнал псевдоэффектора Фуоко начал смещаться".
"Поняла, Марик. Неужто ее ведут сюда для разговора?"
"Не уверен. Вполне возможно, попытаются перепрятать. Ее папаша должен не хуже нас представлять, как мы ее обнаруживаем. Если он выведет ее в место, куда не достают наши радары, например в подвал, мы ее потеряем".
"Тогда продолжаем следить. Если сигнал пропадет, начну действовать активно".
"Кара, ты уверена, что хочешь сама заниматься такой грязной работой? Может, все-таки лучше мне?"
"Нет. Она - моя ученица, и все ее проблемы должна расхлебывать я. Спасибо, Марик, просто сохраняй позицию и не обнаруживай себя. Очень надеюсь, что ты не понадобишься".
Ты поймешь, Фучи. Ты обязательно меня поймешь.
Хавьер Деллавита взял в руки фотографию дочери. Фуоко на ней, одетая в смелое бикини, задорно улыбалась, сидя на крае бассейна со спущенными в воду ногами и кокетливо прикрывая одной рукой место на груди, где, как знал Хавьер, из-под топа выглядывает старый шрам. Красивая молодая девушка - яркая, эмоциональная, развитая не по годам. Самый крупный бриллиант в ожерелье драгоценностей семьи Деллавита.
Его любимая дочь.
Его сердце разрывалось от боли каждый раз, когда он входил в ее комнату. Если не считать присматривающих гувернанток, Фучи не пускала туда никого, включая мать, и только он властью главы семейства мог туда входить. Каждый раз его девочка забивалась с ногами в дальний угол кровати, обхватывала колени руками и равнодушно смотрела куда-то в угол. На вопросы она не отвечала и вообще молчала, словно немая. Только однажды, когда он попытался погладить дочь по голове, та отшатнулась, бросив на него преисполненный ненавистью взгляд. Хавьеру так захотелось ударить ее по лицу, что он быстро вышел из комнаты, резко хлопнув дверью.
Разумеется, она не заслуживает, чтобы на нее сердились. Происходящее само по себе является для нее суровым наказанием. Окруженная иллюзией свободы и вседозволенности, она внезапно разбила лоб о невидимую, но всегда существовавшую стену - и возложила вину на того, кто случайно оказался рядом: на своего отца. Но она умная девочка и рано или поздно поймет, что он действует для ее же блага. Что же до паладаров... Разумеется, романтический призыв, исходящий от инопланетян, в ее возрасте важнее всего на свете, но молодость проходит быстро. Даже слишком быстро. А вместе с ней уходит и взрывная эмоциональная нестабильность, зато приходит умение трезво мыслить и тщательно подсчитывать прибыли и убытки. Она поймет, что как бы ни были хороши паладары, их Университет ничто по сравнению с образованием, которое способны дать деньги семьи Деллавита.