Сейчас Сид был совсем другим, не похожим на того, каким он мне казался до этого. Прежний Сид – рубаха-парень, смешливый и простой. Этот же – тиран и деспот, обещающий показать мне небо в алмазах. Боже! Такое вообще возможно?
Ладони Сида опустились на мои плечи и нежно скользнули вниз по рукам. Сквозь прохладную ткань я чувствовала, как его кожа горяча и как от нее исходит нечто волшебное, похожее на магнитное поле.
Взяв мои запястья словно в наручники, он резко убрал мои руки за спину, подтягивая меня ближе к себе.
Вот это я понимаю, мужчина хочет! То, во что уперся мой живот потрясало воображение своим размером.
— На счет того нюанса…— я жадно хватала воздух после поцелуя, но хотела выяснить поскорее, почему ночи мы будем проводить вместе с его братом, и можно ли как-то этого избежать.
— Это не важно. Просто доверься, — и его руки ущипнули мои возбужденные соски, обтянутые шелком, — тебе понравится.
Мне уже нравится, черт бы тебя побрал! Святые угодники! Зачем эти братья настолько круты?
Сид направился к выходу, и только я хотела спросить о чипе, как увидела на своем запястье вторую метку. Она, так же как первая, светилась голубым, но узоры были другими. Наверное, это их имена на незнакомом мне языке. И когда он только успел?
Пока я приходила в себя после общения со вторым мужем, в комнату вошел следующий. Оушен.
Под темно-синим взглядом мое тело мгновенно расслабилось, словно погружаясь в теплую воду.
— Привет, — тихо-тихо, одними губами сказал он, беря мою ладошку двумя руками и подтягивая ее к себе, чтобы поцеловать.
— Ты не жалеешь? — Оушен слегка наклонил голову на бок, продолжая смотреть точно в мои глаза.
— О чем? — о Боги! С этими парнями мои мозги превратились в кисель!
— О том, что дала свое согласие…— и снова поцеловал мои пальцы, задержав губы чуть дольше.
— Разве у меня есть выбор? Наверное, так будет правильнее… — пролепетала я, теряя себя в ауре этого мужчины.
Он был таким большим, но излучал нежность, таким сильным, но его губы, касающиеся моих пальцев, говорили о том, что он умеет быть ласковым. Я чувствовала себя так, будто только что проснулась в его объятьях после ночи любви, и у нас есть весь день, чтобы насладиться этой негой, не вылезая из постели.
— Я постараюсь сделать все, чтобы ты была счастлива, — он притянул меня к груди, и я прижалась к нему с такой силой, будто только этого объятья и ждала всю жизнь.
Я таяла как шоколадка, мечтая прилипнуть к нему, растечься, оставить свой след, запах на его коже. Мой! Никому не отдам! Даже потрогать не дам!
— Ты приходил на меня смотреть? — я, задрав голову рассматривала черты его лица.
Разве можно быть таким идеальным? Скулы, нос, подбородок…все это так и манило прикоснуться, кончиком языка попробовать на вкус.
— Да. Каждый день.
— Зачем?
— Мне нравилось смотреть, как ты спишь…
— И как долго ты приходил?
— Как только ученые сообщили о том, что моя женщина найдена.
— Не только твоя…
— Тогда отец распоряжался многим. Он и приказал брать с собой Норда, он мой племянник. Чтобы ни у кого из нас не возникали собственнические чувства. Чтобы мы привыкли к тому, что ты наша, и не принадлежишь только одному из нас.
— И как, помогло? — мне так хотелось прочесть в его глазах, что он украдет меня, заберет, никому не отдаст, что буду только его!
Но Оушен не спеша провел большим пальцем по запястью, словно поглаживая, и вживил свой чип под кожу.
— Вряд ли я смирюсь с таким положением дел…
Осторожно, словно боясь спугнуть, он соединил наши губы в невинном поцелуе.
Вот это выдержка у мужика! Я же чувствую, как его штормит! Его же трясет от желания! Я вижу!
Оушен, закрыв глаза, словно вся его воля была сосредоточена в зажмуренных веках, отстранился от меня, а потом, вместо прощальных слов пальцами провел по моей щеке.
И вот уже три полоски символов сияют на моем запястье. Остался Туат. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем он меня поцелует и завалит на этот диван?
Я улыбнулась своим мыслям. Все же приятно ощущать себя желанной!
— Наконец, и я до тебя добрался, лисичка! — едва шагнув на порог шутливо возмутился Туат.
— Я же просила! Не люблю все эти прозвища.
— К черту все! Слишком мало времени!
Туат поймал пою руку и лениво, по-хозяйски потянул на себя. Мгновение, и я вдыхаю сладковатый аромат его кожи, а жесткие волоски груди щекочут мой нос.