У врачей я провела несколько часов, обследование было полное и не все анализы будут готовы сегодня-завтра, некоторые пришлют, когда срок действия контракта уже истечет. После был обед, мы с Надин и водителем поели в ближайшем кафе, а дальше салон красоты, мужчины решили навести мне лоска. Все процедуры были приятны и для лица, и для волос, и для тела. Кроме депиляции, во всех местах роста волос, кроме головы, но и это оказалось терпимо. Самое замечательное оказалось сауна со специальными мазями на все тело, а после расслабляющий массаж всей меня. И я постаралась не думать о пугающем будущем, которое подошло вплотную и, казалось, вот-вот стукнет по темечку, за наивность и ромашковость. Мама часто так говорила. Но теперь ее нет, лепестки почти все облетели, но несколько точно осталось и боюсь в ближайшее время их вырвут с корнем.
Морально готовилась к сложным испытаниям, к чему-то такому страшному и ужасному, что нужно вынести и вытерпеть и не плакать до поры до времени. Злилась сама на себя за страхи. Понимала, что я больше надумываю, но совладать с собой не получалось.
А в данный момент, самолет казался мне той мышеловкой, сыр из которой я уже надгрызла.
Ветер свободно трепал распущенные, красиво уложенные волосы. Макияж делать не стали, только маникюр, педикюр и прическу. Самым острым ощущением был ветер под юбкой, он так ласково касался освобожденной от одежды и волос чуткой кожи, что моё внимание почти все время было там, под платьем, где все голо, это вызывало беспокойство и возбуждение. Вдруг от порывов беспокойного ветра лёгкая юбка взметнется слишком высоко. Успокаивало то, что мужчины огораживали меня со всех сторон.
Встретили они меня здесь в аэропорту, так что весь день я наслаждалась тем, что вижу глазами. Уже здесь на подъезде в аэропорт мне подали узкую, но плотно закрывающую глаза повязку и черные непроницаемые очки. Глаза я прикрыла и не пытаясь подглядывать, лишнее любопытство ни к чему, лучше буду слушать и чувствовать, учиться смотреть даром.
Магии и магов почти не осталось, во всем мире лишь единицы. В нашей семье из поколения в поколение испокон веков передавался дар видения по женской линии. Мама немного владела своим даром, но он был очень слабым, хоть она и старалась развивать его всю свою жизнь. Мне и того меньше досталось. Мама просила развивать, заботиться о даре, но я не слушала, отмахивалась. Зачем развивать ту капельку, которая не поддается? И правда, ведь у меня никогда ничего не получалось. Зато сейчас небывалый прогресс.
К магии и магам в целом отношение у всех было доброжелательное, но мама меня просила не рассказывать попусту, что имею хотя бы крупицы. И все потому, что еще до моего рождения вышел указ правителя, каждому человеку обладающего даром необходимо явиться в специальную службу для регистрации. Потом появились страшные слухи о том, что пропадали маги, явившиеся по приказу. И никто об их судьбе не знает. Вот и стали люди побаиваться. У мамы был слабый дар, родители решили, что никому хуже не станет от слабого незарегистрированного мага. Так спокойнее было и отцу, и маме.
Когда выяснилось, что у меня по материнской линии передалась магия крови. Отец сначала хотел обратиться в ту загадочную службу, но перепуганная слухами мама отговорила. Она убедила отца, что дар у меня еще слабее, чем у нее. Примерно так и было. Вскорости все забыли, про мою магию, в том числе и я. Но вот теперь она кажется начала просыпаться.
Поднялись по трапу в том же порядке. Запах самолета ни с чем не спутаешь, мелодичный голос стюардессы поприветствовал нас. Один из мужчин вскоре усадил меня в кресло, но не пристегнул. Оно оказалось большим, мягким, широким, мягкие подлокотники из кожи?
Все тот же мелодичный женский голос предупредил, что взлетаем через пару минут и не хотим ли выпить. Меня мучила жажда и нервное перенапряжение.
— Воды, если можно. — произнесла я тихо, но девушка отозвалась быстро и вежливо: