А Сьюзен — маленькая женщина лет пятидесяти, а то и больше, — была по — прежнему весела, как птичка. Всю жизнь она работала не покладая рук, и лицо ее поблекло и обветрилось. Ее рыжеватые с проседью волосы еще золотились на солнце, и она всегда выглядела аккуратной и подтянутой, как было принято в старину. Только глаза ее оставались по-прежнему молодыми — голубые, как незабудки, и невинные, как у младенца; в них так и светилась веселая улыбка и жизнерадостность.
Всем было известно, что пять лет назад миссис Морэн была уважаемой женой уважаемого фермера, который и сейчас живет менее чем в сотне миль от Сэнди — Гэпа. Она имела такое же право называть себя миссис Морэн, как ворона — канарейкой. И все‑таки она величала себя миссис Морэн, и ни у кого не хватало духу называть ее как‑нибудь иначе ведь она жила с Дэйвом Морэном как жена. Если кто‑нибудь осмеливался напомнить ей, что они с Дэйвом не венчаны, то она умела так ловко повернуть разговор, что человек оставался в дураках.
А как она могла быть обвенчана, если существовал на свете Джордж Чэдуик, который собственной персоной являлся в Сэнди — Гэп каждые два — три месяца и упрашивал Сыозен вернуться с ним домой? Джордж Чэдуик был одним из немногих зажиточных фермеров в районе. Он расчистил землю и посеял пшеницу близ Илгарн — Рокса, к юго-востоку от горного кряжа, еще до того, как там нашли золото. И Сыозен помогала ему. Вместе с ним она работала в поле, расчищала и выжигала участок, сеяла, собирала урожай и детей вырастила.
Старый Робби, напарник Карла Моринга, говорил, что Дэйв Морэн — беглый матрос. Однажды он вдруг явился к Чэдуику и попросил работы. Шла уборка, рабочих рук не хватало, и Джордж поставил его на жнейку — сноповязалку. Дэйв оказался хорошим работником. Пожилой, но сильный, как ломовая лошадь, черномазый, коренастый, он вскоре стал расхаживать по ферме, как хозяин, покрикивая и распевая песни.
Джордж Чэдуик был славный человек, но скуповат: он думал только о том, сколько денег можно выжать из земли и скота да из людей, которые на него работают. Почти все они, проработав несколько месяцев, уходили, но Дэйв продержался на ферме в Илгарн — Роксе почти три года. Чэдуик уж совсем к нему привык, как вдруг Дэйв уложил заплечный мешок и отправился в Сэнди — Гэп искать золото.
С неделю вместо него работал Робби. Он слышал, кат; Чэдуик с сожалением говорил Сьюзен: «Лучше Дэйва у Меня работника никогда не было. Как он все наладил во время прошлой уборки, когда у меня нога болела!»
— Если бы ты прибавил ему денег, может, он и остался бы, — сказала Сьюзен.
— С какой стати, Сюзи? — спросил Джордж, расстроившись при мысли о напрасной трате денег. — Дэйв был хорошим работником, но ведь он при первом случае пропивал и проигрывал все до гроша в Саутерн — Кросс.
— Что верно, то верно, весело сказала Сыозен, — Дэйв умел взять свое от жизни, не то что мы.
— Как это так? — Джордж не мог понять, что это нашло на жену. — Ферма у нас хорошая, верно? В банке кое-что отложено, ребята выросли и устроены, чего еще нужно?
СьЮзен засмеялась своим веселым добродушным смехом.
— Тебе это по душе, Джордж, — сказала она. — Ты готов до старости ковыряться в земле и не знаешь даже, что на свете бывает радость и счастье. А с меня хватит. Мы тряслись над каждым грошом и работали как проклятые много лет. Пока дети были маленькие — еще куда ни шло, тогда я о себе не думала, все заботилась о них и о тебе. Но теперь у нас есть деньги и дети выросли. А я как будто заживо похоронена, вот мне и хочется немного встряхнуться.
Джордж уставился на нее в изумлении.
— Ты рехнулась, Сюзи, — сказал он.
— Ну и пусть. Все равно мне будет скучно без Дэйва, — заявила Сьюзен. — Как начнет он, бывало, насвистывать или петь свои матросские песни, так все словно оживает. А тебе разве не нравилось, когда он присаживался к огоньку зимним Бечером и сыпал шутками да рассказывал разные истории о заморских краях, где он побывал?
— Еще до сева вернется без гроша за душой и рад будет, чтобы его взяли обратно, — заикнулся было Джордж.
— Не очень‑то я в это верю, — ответила Сьюзен.
Когда несколько месяцев спустя Дэйв прикатил на ферму, видно было, что он уже пропустил несколько кружек. Он оставил у ворот старый разбитый автомобиль, на котором приехал, и нетвердой походкой направился к дому.
— Что я тебе говорил! — заметил Джордж, обращаясь к жене.
Дэйв выглядел таким же оборванным и неприкаянным, как в тот день, когда отправился бродяжничать с мешком за плечами, но он поздоровался с Джорджем шумно и развязно.