- До свидания, Кеньятта.
Я отвернулась, качая головой, и слезы потекли у меня из глаз. Я держала голову высоко поднятой, пока шла по дорожке к тротуару, открыто рыдая, убитая горем. Я чувствовала себя опустошенной внутри, разбитой и выпотрошенной. Но я снова была собой. Я больше не была рабом. Я не была гражданином второго сорта. Татуировка исчезнет. Я получу работу, и моя жизнь возобновится. Я возвращалась из душевной боли, после боли в сердце. То, через что Кеньятта заставил меня пройти, всегда будет частью меня. Нравится мне это или нет, но он научил меня многому о расе и расизме. То, что я никогда не забуду. Он буквально вонзил эти уроки в мою плоть. Возможно, я была должна ему за это... но нахуй его.
Я не знала, где мои ключи от машины. Кеньятта забрал их у меня, когда мы впервые начали эту садистскую игру. Мне было все равно. Я продолжала идти мимо своей машины по улице до ближайшей автобусной остановки. Я сидела там, покачиваясь от облегчения, гнева и всепоглощающей печали. Я не знала, что мне делать дальше, затем осторожно прощупала щеку кончиками пальцев. Она была опухшей и все еще чувствовала тепло от прикосновения, куда Кеньятта ударил меня. Моя губа тоже распухла, и я почувствовала вкус крови во рту. Я глубоко вздохнула, вытащила свой мобильный телефон и набрала 911.
ЭПИЛОГ
Я сидела в кафе на открытом воздухе в Саут-Бич, потягивая “Мимозу”[55] и ожидая коктейля из креветок. Татуировка исчезла несколько месяцев назад. Я вернулась на работу в школьный округ после короткого перерыва. Моя жизнь почти вернулась к нормальному ритму.
Я выдвинула обвинение против Кеньятты за то, что он дал мне пощечину, и против него был вынесен судебный запрет. Анжела звонила мне несколько раз, умоляя передумать. Она даже не раз угрожала мне, пока я не записала один из ее более враждебных телефонных звонков, и ee не арестовали за террористические угрозы. Это было четыре месяца назад, и с тех пор я ничего о них не слышалa.
Официантка принесла мне коктейль из креветок, и я сделала мысленную пометку, чтобы оставить ей большие чаевые. Я сделала еще один глоток “Мимозы” и уже собиралась покопаться в коктейле из креветок, когда знакомый силуэт привлек мое внимание. Он был через улицу в букинистическом магазине. Он был одет в белую рубашку с закатанными рукавами и красный галстук, как политик на предвыборной кампании. Под руку с ним шла женщина, высокая блондинка с большими сиськами, широкими бедрами и большой круглой задницей. Тип Кеньятты. Он протянул руку и похлопал женщину по заднице. Я слышала ее хихиканье через улицу.
Когда я увидела ошейник на ее шее, такой же, какой был на мне, я почувствовала приступ ревности. Затем я заметила книгу в его руке. Я не могла прочитать название с места, где я была, но мне и не нужно было этого делать. Я видела это так много раз раньше. Когда он открыл ее и начал читать высокой блондинке, по моей коже пробежал холодок. Он делал это снова. Он нашел еще одну жертву для своих извращенных интеллектуальных игр, еще одну дуру.
Я полезла в свой кошелек и вытащила две двадцатки, чтобы оплатить счет, затем встала и прошла через улицу. Я полезла в сумочку еще раз. Жить одной в городе иногда было страшно. Я уже давно привыкла носить с собой защиту. Приближаясь к ним, я ощутилa знакомую тяжесть в руке. Я слишком долго была покорной. Настало время закончить игру по-настоящему. И на этот раз не будет никакого стоп-слова.
перевод: Григорий Андреев
Бесплатные переводы в нашей библиотеке
BAR "EXTREME HORROR" 18+
Примечания
1
слэнговое назвване белых англосаксонских протестантов (WASPs - White Anglo-Saxon Protestants) - это социальная группа белых протестантов в Соединенных Штатах, часто британского происхождения и, как правило, богатых и хорошо связанных. Эта группа долгое время доминировала в американском обществе, культуре и руководстве основных политических партий, а также имела монополию на элитное общество из-за смешанных браков и кумовства. Хотя гегемония ОС на американском истеблишменте резко снизилась с 1940-х годов, ОСЫ по-прежнему занимают хорошие позиции в некоторых финансовых и филантропических ролях.