Чем отличается национализм от патриотизма?
Национализм ставит тот или иной народ в силу его этнической исключительности — духовно, или физически, или общественно-законодательно — выше всех других народов, населяющих данное государство или даже всю землю. Патриотизм же подразумевает любовь и уважение к национальной культуре во всей ее полноте, которая христианином достигается, благодаря осознанию того, что данная культура — это прежде всего часть великого христианского церковного наследия. И в этом смысле культура русского народа означает, безусловно, не то же самое, что, к примеру, культура полинезийцев, которая тоже свидетельствует о многообразии мира Божиего, но которая к Христову благовестию имеет пока довольно косвенное отношение. Однако любовь к своей национальной культуре, традициям, истории не должна противопоставляться всему доброму и светлому, что существует и в жизни других народов и культур.
Как Православная Церковь относится к революции?
Всякая революционность чужда церковности онтологически. Православие и Церковь, если употребить образ Иоанна Дамаскина, стоят на скале Предания, то есть на том, что мы неразрывно связаны со всеми поколениями, жившими до нас, и ничто не может быть отброшено на свалку истории. И единственный путь развития это - как дерево растет, добавляя все новые ветви, но никогда не отсекаясь от собственных корней. А любая революция принципиально настаивает на разрыве с корнями, на отрицании предыдущего социального строя, культуры, типа духовности, религиозности. Церковь на отрицании не стоит. Поэтому революцию не приемлет.
Стремится ли Православная Церковь к возрождению монархии в России?
Я не думаю, что это следует понимать в плане прикладной политики. Те монархические общества, которые теперь существуют, в лучшем случае, могут вызвать улыбку или некое ностальгическое воздыхание о прошлом. Но монархия как идеал государства, некогда существовавший в великой Византии и Святой Руси, конечно, всегда будет пред мысленным взором православного человека. Когда нормой является соработничество Церкви и государства, их совместная забота о духовном благополучии людей, то даже при частных нарушениях со стороны священства или царской власти общий принцип остается действующим.
Сейчас много говорят об отношении Православия к самодержавию, но означает ли это, что верующему человеку в политической жизни надо бороться за установление монархии?
Мы должны разделить наше принципиальное отношение к этому вопросу и политическую реальность. На принципиальном уровне очень важно, чтобы возможно большее число православных христиан осознало тот факт, который всегда был в церковном сознании именно фактом, а не теорией и не поводом для дискуссий, — что Церковь смотрит на монархическую государственность как на Богом установленную, как на преимущественно в земной истории соответствующую плану Божественного домостроительства. В конце концов, Господь называется Царем Царствующих, а не президентом президентствующих. И это не просто дань реалиям первого столетия от Рождества Христова — античный мир знал весьма развитые формы демократического устройства. Так что не какой-то культурной или исторической традицией определено такого рода библейское, а впоследствии и церковное мировоззрение. Из всего сонма православных святых во всех православных странах мы не знаем ни одного христианского церковного мыслителя, ни одного подвижника благочестия, который был бы апологетом представительской государственности или демократом. Чего нет того нет. Наверное, это о чем-то должно говорить. С другой стороны, надежда на то, что в ближайшие годы в России возможно возрождение самодержавной православной государственности, есть не просто иллюзия, но и опаснейшее заблуждение, потому что сегодня попытки такого возрождения могут привести только к профанированию этой идеи, самой значительной и высокой в плане государственного строения, которое может быть осуществлено на земле. И здесь необходимо трезвенное отстранение от тех группок — именно группок — людей, часто враждующих и конфликтующих между собой, которые ратуют за немедленное восстановление самодержавия в России. И тем более очень внимательно следует относиться к тому, если вдруг идеи конституционной монархической государственности или даже исторической российской государственности начнут исходить из уст нынешних власть предержащих. Меньше всего здесь можно предположить, что они будут руководствоваться идеей православной монархии.