— Инквизитор… — мерзко прошипел сидящий во мне демон, сдавая позиции.
Письмена же на клетке начали загораться, среди них виднелись знакомые мне имперские символы. На имперском корабле многие вешали в своих каютах и молитвы. Конечно содержание разительно отличалось, однако общий стиль нельзя было спутаться с хаотичными рисунками еретиков. К слову, запретные письмена хаоса тоже присутствовали, что сильно меня удивило.
Однако среди инквизиции было и много тех, кто использовал самые радикальные методы борьбы с Хаосом. Находились в том числе и те, кто обращал демонов на свою сторону и практиковал запретные знания. И судя по тому, что инквизитор не носил отличительных знаков и действовал в одиночку без своей свиты… его давно уже нарекли предателем.
Неизвестное количество времени он бороздил граничные системы, искоренял ересь своими методами и медленно скатывался на дно. Ведь пусть он пока что и контролировал ситуацию, но с каждым годом близился тот день, когда очередной радикал утонет в объятьях Хаоса.
Но пока что он стоял здесь и собирался любой ценой, пусть даже придётся лично уничтожить миллионы людей, остановить обряд Тзинча. Ведь за происходящим он следил давно и понимал, что в случае успеха богов Хаоса погибнуть может куда больше людей. И он делал то, что должен.
С яростным воплем демон во мне отдал приказ на атаку, после чего мелкие твари ринулись на саму смерть. Плотное нулевое поле разрывало их из-за потери связи с источником силы они либо сразу расстворялись, либо становились настолько слабы, что оставалось лишь выстрелить контрольный в пасть или голову, зависело от того, какой вид принимало отродье варпа.
Инквизитор же продолжал медленно продвигаться вперёд. С болт-пистолетом в одной руке, с мечом в другой, он шагал вперёд, пока сервиторы толкали клетки с бездушными вперёд и изредка поддерживали своего хозяина, выезжая вперёд и беря на себя вражеские атаки.
В этот момент демон во мне пришёл в бешенство. Я не знал какой ранг он занимал в своей иерархии, однако в гневе он тут же полностью подчинил мою душу и буквально оглушил меня, вернув тотальный контроль над моим телом. В процессе этого моя физическая оболочка начала распадаться. Всё из-за того что процесс подчинения был крайне грубым, фактически демону приходилось идти напролом, так ещё и от меня порой исходило сопротивление.
Однако даже будь я покрыт самыми сильным письменами и будь моё тело куда лучше, то всё равно демон бы не достиг успеха. Ведь у инквизитора было слишком много козырей. Посвятив всю свою жизнь служению Императору, он искоренял врагов по всей галактике, прошёл путь от никчёмного смертного до дознавателя, а затем до инквизитора. И даже этого не стало его пределом, ведь в какой-то момент он понял, что может быть куда эффективнее, если нарушит часть правил.
И самым опасным его нарушением стало подчинение демонхоста.
— Черубаэль, — тихо произнёс инквизитор, после чего затряслись все туннели.
Демон пробил несколько метров толщи породы и почти пронзил мою грудь своими когтями. Демон внутри меня едва успел перехватить руку, после чего мой страх слился с его.
— Демон-принц? — в ужасе прошептал демон внутри меня, почувствовав кто заточён в жертве инквизитора.
И после этого Черубаэль своей второй рукой пронзил мой бок и резко полетел вверх, пробивая моей спиной ещё несколько метров породы, обрушивая своды туннелей и вызывая обвалы в других местах шахты. Бой был быстрый, во многом потому что сидящий во мне демон решил быстро ретироваться, а Черубаэль был снова призван хозяином для борьбы с новый целью.
Я же с пробитым насквозь боком, с фактически разорванной печенью, медленно полз по туннелю. Боли в этот раз практически не было, во многом из-за того, что нервная система уже практически сдохла, а в крови кроме адреналина ничего не было. Кроме того импланты хоть немного, но помогали продлевать мою жизнь даже с такой ужасной раной. Не теряя ранения я полз и полз, пока моя душа не привлекла других демонов, которые рвались в физический мир, чтобы устроить пир.
— Прочь, — внезапно произнёс голос, после чего часть демонов тут же отступила.
С одной стороны быть добычей Тзинча плохо, а с другой… он только что, как и до этого, не позволил другим отродьям варпа сожрать мою душу. Он имел на меня другие планы и фактически мне требовалось просто сдохнуть, чтобы переродиться. Однако в такой ситуации, в довольно сильной паники, меня вели только инстинкты, в частности инстинкт самосохранения.
Чем ближе была смерть, тем сильнее я её страшился. Понимание того, что я перерожусь почему-то ни на что не влияло. Тело само собой мобилизовало все ресурсы, сердце колотилось лишь сильнее, а мозг лихорадочно посылал и получал сигналы о том насколько всё хреново. Он вопил и требовал, чтобы я что-то сделал и я делал: пытался ползти куда-то вперёд.
Бой внизу продолжался, но звуков я уже почти не слышал. Ведь куда громче гремели бои на поверхности, где в адских сражениях сошлись сразу несколько сторон. Мало кто из них видел возможность для победы, большинство уже просто пытались выжить или хотя бы забрать с собой на тот свет врагов. А некоторые уже смирились и с пустыми взглядами смотрели на огненный дождь, летящий с небес прямо и на врагов, и на союзников.
В какой-то момент силы меня практически покинули и сознание начало уплывать. Я умирал, это было очевидно. И вот уже мозг буквально начал отключаться, продолжать борьбу больше не выходило и вместо инстинктов начало брать верх вселенское безразличие и апатия к происходящему, как вдруг меня резко вырвало из потока варпа.
— Убей предателя, — прозвучал голос Тзинча.
— Кого?
— Детрий должен умереть от твоей руки. Прямо сейчас он терпит сокрушительное поражение прямо на поле боя. Исполни мою волю.
— Я уже исполнил её, но награды не получил.
— Не заставляй меня тратить драгоценное время на объяснение таких элементарных вещей как то, что любая помощь мне будет достойно вознаграждена. Исполняй.
Спорить дольше нужного я не стал, ведь и сам хотел поквитаться с Детрием. Тзинч же кажется решил выбрать меня инструментом для того, чтобы как можно сильнее унизить Детрия, который посмел подумать, что может переиграть бога. К тому же такому исходу Детрий будет очень удивлён, что тоже в данном случае являлось актом демонстрации превосходства. Тзинч мог даже такой пешкой как я уничтожить ферзя. Хоть и сравнивать Детрия с ферзём не очень правильно.
Плоть моя начала стремительно плавиться в радужном огне. Очень быстро она покрылась хрусталём и в радужном сияние я стал напоминать демона Тзинча. Однако при всё этом чувствовал я себя превосходно и легко. Дышать мне было более не нужно, кожа сменилась прочной бронёй, перестроились внутренние органы и боль со страданиями ушли вместе с бренным слабым смертным телом.
— Мерзость… — вырвалось из моих уст.
Всё же несмотря на все плюсы, было и нечто противоестественное в этом. Трудно было объяснить что именно, просто внутренний барьер отказывался принимать этот облик. Он был не эстетичен, полон хаоса и перемен, а мой человеческий разум жаждал покоя и предсказуемости. Поэтому нахождение здесь заставляло испытывать психологический стресс. Может если привыкнуть, то всё это пройдёт, а может я просто сойду с ума, а в этом практичном теле останется лишь душевнобольной разум.
Так или иначе в планах у меня было выжить ровно до момента убийства Детрия. Поэтому слишком сильно терзаться произошедшим я не стал и поднявшись на ноги рванул на выход из туннеля. Сразу же передо мной взорвался артиллерийский снаряд и меня с грохотом отбросило на спину. Однако осколки лишь слегка вонзились в покрывавший меня хрусталь, после чего и вовсе отвалились, а хрусталь тут же сросся.
Поэтому поднявшись я побежал дальше, маневрируя между техникой и воронками, стараясь лишний раз не появляться на линии огня.