Но очень быстро жажда заполучить что-то из этого сменилась гневом, ненавистью и отвращением. Гневом на Тзинча, который всё это время продолжал смотреть на меня как на дерьмо, грязь под своими ногтями, на мусор неспособный иметь никаких других желаний. Ненавистью к всему тому, что сделало меня таким убогим, желающим лишь животного примитива. Отвращением к себе, ведь желание моё было самым искренним и виной тому был лишь я сам.
Меч, чтобы утолить свои комплексы слабака. Посох, чтобы лёгким путём достичь знаний, ведь у самого у меня нет воли грызть гранит науки. Любовь, за которой скрывалось лишь эгоистичное желание быть любимым, но не любить. Во всю эту грязь Тзинч просто ткнул меня мордой, словно собаку в её мочу.
— Нет… — отворачиваясь от всех трёх даров ответил я, не в силах сдержать полных горечи слёз от рвущей душу боли, ведь взять хоть что-то очень хотелось, невообразимо сильным было это желание, идти против которого было сложнее, чем против страха смерти.
— Этот меч даже лучше того, что я подсунул одному из примархов…
— Нет.
— С посохом ты получишь возможность изменить галактику, спасти другие миры, которых ждёт участь куда более ужасная, чем та что постигла Дрейкернор.
— Нет!
— А с ней…
— НЕТ!!! — в невероятном бешенстве заорал я, буквально вырывая что-то из себя. — ВСЕ ТВОИ ДАРЫ — ОТРАВЛЕНЫ!!! МЕЧ ЗАБЕРЁТ МОЮ ДУШУ И СДЕЛАЕТ БЕЗВОЛЬНЫМ РАБОМ, ЕСЛИ МНЕ НЕ ВСКРОЮТ ГЛОТКУ ПОКА Я СПЛЮ!!! ПОСОХ СОЗДАН ТОБОЙ, НО НЕ ДУМАЙ, ЧТО ТОЛЬКО ТЫ ЗНАЕШЬ, НА ЧТО Я ОБРЕКУ ГАЛАКТИКУ С ТАКОЙ ВЛАСТЬЮ!!! А СЧАСТЬЕ ТЫ БУДЕШЬ ВОЛЕН ЗАБРАТЬ СТОЛЬ ЖЕ ЛЕГКО, ЧТО СДЕЛАЕТ МЕНЯ НАВЕЧНО ТВОИМ РАБОМ!!! ЛУЧШЕ Я ОСТАНУСЬ НИ С ЧЕМ, ЧЕМ ВОЗЬМУ ЧТО-ТО ИЗ ЭТОГО!!!
И тут же я сорвался в бег, чтобы уйти как можно дальше от соблазна. Я понимал, что в любой момент могу сорваться и тогда проиграю. Поэтому я снова бежал, ведь ничего другого фактически и не умел. По факту что я делал всё время на Дрейкерноре? Бежал, отступал, прятался… чёрт, от этих мыслей ещё сильнее захотелось взять хоть меч, хоть посох. Однако это была ошибка, явная и до боли глупая провокация Тзинча, который хохотал мне вслед.
Голову я опустил, глаза закрыл и просто бежал прямо. Однако лабиринт сам подстраивался под меня, ведь Тзинч решил меня выпустить. При чём преодолел я его довольно быстро, а может прошла и целая вечность. В варпе время воспринималось совсем иначе, хоть и текло всегда в однонаправленном потоке, ни конца ни начала которого никто не видел.
Однако вся планета состояла из стекла. Разного и порой до боли жуткого, в отражениях которого можно было увидеть всё что угодно. Демоны меня тоже не трогали, с любопытством наблюдая за одной из игрушек своего хозяина. Постепенно начали появляться деревья, животные, все как один они олицетворяли постоянные перемены и вбирали в себя множество красок и кривых линий.
И в какой-то момент я всё же остановился и огляделся. Мир вокруг стал чуточку более простым и понятным, соблазна вокруг не было и хоть под ногами моими всё равно оставалась стекло, я уселся около хрустального дерева и начал переваривать произошедшее. Мне требовалось время, чтобы успокоиться. Однако после этой пробежки мне стало куда лучше, да и какая-то гордость появилась, что я хоть здесь не облажался и не позволил себя обмануть этим проклятыми дарами.
— Этот меч Он украл у Кхорна, — раздалось быстрое щебетание птицы, которое было мне на удивление понятно. — Посох сделал сам. А эльдарку искусственно создала Слаанеш и передала Тзинчу, чтобы тоже посмотреть на твою реакцию.
— Что? — начав искать источник звука спросил я.
— А четвёртый дар? Четвёртый дар ты так или иначе уже выбрал. Правда Тзинч сделает всё, чтобы Нургл об этом не узнал.
И задрав голову я увидел маленькую птичку с радужными перьями из льда. С неё постоянно падали снежинки с разными узорами, а сама она слегка переливалась, как и все демоны Тзинча. Прощебетав ещё раз, она спрыгнула с ветви и уселась у меня на колене.
— Я всё знаю. Всё-всё. А чего сейчас не знаю, то обязательно узнаю, — говорила птичка. — Почему ты грустный? Он тебя расстроил? А почему у тебя нет перьев? Ты демон или человек? Хочешь знать куда ты переродишься в следующий раз? Хочешь знать как меня зовут?
— Да, — я ответил только на последний вопрос, но кажется птичку это не волновало.
— Я тоже, — ответила птичка, глядя на меня своими не моргающими глазами. — Но зато я знаю, как тебе помочь. Рассказать? Рассказать? Рассказать?
Глава 20
— Лабиринт нас пропускает, лабиринт нас пропускает, лабиринт нас пропускает, потому что мы лажаем, — напевала птичка, сидя на моей голове.
— В чём лажаем?
— Я не знаю, я не знаю.
Птичка была очень странной для демона. Она не пыталась меня сожрать, подчинить или сделать чего ещё похуже. Она просто задавала очень много вопросов и иногда делилась ответами на мои вопросы. Или просто на вопросы, которые ей никто не задавал. Кроме того постоянно менялся и поток её мыслей, что накладывало некоторые ограничения на общения с ней. Как и знала птичка далеко не всё.
— А откуда ты про дары Тзинча узнала?
— Подглядела-подглядела!
— Или тебе позволили подглядеть.
Или она вообще могла быть послана Тзинчем с какой-то непонятной мне целью. Так или иначе уже вместе с ней я вернулся в центр лабиринта, в очередной раз прогулявшись по самому запутанному месту в галактике с лёгкостью парковой прогулки. Могло быть всё или могло не быть ничего, всё зависело лишь от воли самого Тзинча, являющегося отправной точкой всех координат в этом мире.
— Уже вернулся? И не один? — искреннее или скорее не очень удивился Тзинч, вновь явив свой облик из потока варпа.
— Не один, не один, — задорно вторила птичка, чем привлекла внимание половины лиц.
— Так значит ты готов сделать выбор?
— Готов! Готов! Думаешь ты самый хитрый⁈ — повторила птичка и спорхнула с моей головы, бросая на между мной и Тзинчем скомканный лист.
А затем я молча бросил на него игральный кости, сделанные из хрусталя.
— И что это? — усмехнулась главная голова Тзинча.
— Он озвучил свои желания, а я записала те, в которых буквы совпадали с моим мнением, — прощебетала птичка, принявшись летать вокруг меня.
— А как тебя зовут? — улыбка Тзинча начала превращаться в оскал.
— Не знаю, — беззаботно ответила птичка, продолжая летать.
— И какой список там я тоже не знаю, как и предсказать то, какие цифры выпали на костях мне тоже не под силу. Значит выбор случаен и непредсказуем, — добавил я, оскаливаясь в ответ.
— Ха-ха-ха, — тихо засмеялся Тзинч, заставляя весь хрусталь его мира трястись. — Случайности не случайны, а непредсказуемость обусловлена исключительно скудностью знаний. Неужто я дал тебе повод называть себя скудоумным?
И бросив взгляд на кости я увидел как вместо точек там появились картинки, а затем и вовсе кости растворились, став пылью. После они собрались снова и раз за разом стали падать с одинаковой силой, скоростью, траекторией и длительностью падения. И каждый раз выпадали разные числа, те которые желал видеть сам Тзинч.
— Я бог и мне подвластно всё, — прогрохотал Тзинч. — Благодаря мне рождается каждый из этих демонов, являя собой одно из моих лиц. И мысли этой птички, как и твои мысли открыты передо мной.
— Выпало тринадцать, я запомнил, — повторил я, стараясь не показывать страха.
— Сколько?
— Шестнадцать.
— А?
— Семь.
— Да, десять?
— Верно, — отвечал я раз за разом, сам не замечая как мои ответы меняются.
— А я всё помню, тринадцать-тринадцать! — запела птичка.
— Да, тринадцать, — тут же опомнился и я, после чего подобрал листок и развернул его, всё также не смотря в содержимое. — Тринадцатый пункт. Исполняй. Я сделал выбор.
— Ты же ничего не понял, да? — снова усмехнулся Тзинч, будто бы контролировал всю ситуацию и каждую нашу реплику, а может и не будто бы, а взаправду. — Впрочем, неважно. Выбор сделан, награда будет получена.
И в тоже мгновения моя душа начала растворяться готовясь к новому перемещению. А Тзинч щёлкнул пальцами и тут же сковал птичку хрусталём.