— Зачем вы приказали мне явиться.
— Я приказываю лишь на войне. И не надо "выкать", все мы слуги Императора и все служим на благо Человечества. Структура моего легиона проста и не требует лизать задницы. Как и от своих союзников я жду критического мышления, а не благоверного трепета. Я не полубог, я уже ошибался и могу ошибиться вновь. И кто как не мои соратники остановят меня перед очередной ошибкой? В споре родилась Истина, свет которой я узрел.
— И всё же я так и не получил ответа.
— Не получил, ведь я ещё размышляю над тем, что произошло и что сказать тебе. Надеюсь и ты сейчас думаешь над тем же.
Глава 39
Разрывался металл космической брони, в безмолвном вакууме одним за другим отступали корабли ксеносов. Война с Рангдой была в самом разгаре, этот конфликт носил название второй Рангданской Войны. Первая война как таковой войной и не была, просто Империум наткнулся на аванпост Рангды, подумал что это все их силы, превозмогая победил, пусть и понёс тяжёлые потери.
Однако вскоре Рангда собрала силы и пришла из дальних уголков галактики, напав на миры Империума. Сразу же в бой были брошены силы Льва Эль Джонсона, примарха Тёмных Ангелов. По пути к нему присоединились и силы других легионов, однако очень быстро стало понятно, что враг крайне силён. И вот уже в звёздах Гало сражались: Гвардия Смерти во главе с Мортарионом, Космические Волки с Леман Руссом, две роты Саламандр и на подмогу примчались примархи второго и одиннадцатого легионов.
Кто-то привёл с собой больше сил, кто-то меньше, ведь стоит понимать, что Великий Крестовый Поход шёл вперёд по всей галактике и угроз в ней хватало с лихвой. Так например одиннадцатый легион прибыл почти в полном составе, в то время как Мортарион взял с собой около двух третей, а количество прибывших Тёмных Ангелов Лев не раскрывал.
Как и в целом несмотря на то, что все двадцать примархов являлись братьями и служили одной цели, они всё равно порой не могли найти общего языка и действовали крайне обособленно. Мортарион всегда был замкнутым, молчаливым и тяжёлым взглядом одаривал своих братьев. Лев Эль Джонсос также не отличался радушием, харизмой и скорее производил впечатление человека, которого можно послать вырезать целый мир под корень, предав огню детей и женщин. Он даже не спросит зачем, он просто сделает то, что должен, ведь цель оправдывает средства, раз так сказал Отец.
Однако уже Леман Русс обладал куда более горячим сердцем и хоть был крайне вспыльчив, но вернее брата найти было сложно. Вулкан готов был защитить своей спиной даже простого смертного, считая что высшей ценностью всего Человечества является именно человеческая жизнь. Все примархи были созданы Императором для достижения одной цели, однако все они были разными.
— Скажи мне, Мордред, что определяет характер человека? Окружающий его мир или генетика? — всё также проходя через залы дворца Камелота, спросил меня Мойран, разглядывая один шедевр искусства за другим.
— Наверное генетика, — предположил я, будучи не особо искушённым в подобных рассуждениях, однако всё же я попытался также и выдвинуть хоть какой-то аргумент, пусть и очень банальный. — Выращенный коровами медвежонок коровой не станет.
— Не станет, однако как человек является куда более сложным животным для подобного сравнения, так и щенок выросший в обществе котов будет обладать повадками последних, пытаясь мяукать и подражать тем, кого будет считать своими братьями.
— Да, логично. Наверное тогда правда кроется где-то посередине?
— Как знать, как знать. Может всё дело в генах, может в окружении, может и в том, и в другом, — пожал плечами Мойран. — Единственное, что я могу сказать, что мы, примархи, уж точно не властны над своей судьбой. В народе нас уже пытаются называть полубогами, а в некоторых мирах, где ещё не слышали про Императора, и вовсе богами. И как это иронично… ведь в конечном счёте мы куда более человечны, чем можно даже представить. И человечность эта проявляется порой в самом худшем из видов. Интересно, Отец специально вложил в нас это или же просто ошибся?
— Я не знаю ответа, как и про Императора ничего толком не знаю.
— Я тоже. Однако первый вариант является причиной рождения невероятного презрения к отцу, а вторая делает слабаком, пытающимся казаться большим, чем есть на самом деле. Ха, да за такие слова меня можно и осудить, — Мойран грустно усмехнулся и замер напротив гигантского барельефа, где король Артур сразил последнего дракона. — Как можно бороться с собственными генами и сохранять спокойствие, когда тестостерон хлыщет в тебе неостановимым потоком? Как можно верить в добро и справедливость, когда мир, на котором ты вырос, вырезал детей на глазах матерей? Разве можно найти себе силы поверить в надежду, когда раз за разом жизнь разбивала её вдребезги? И как можно восхвалять того, кто ненавидит собственных детей? Так много вопросов, но хоть меня и называют полубогом, но я не могу найти на них ответы. Меня создали для уничтожения врагов Империума, я инструмент, который должен выполнять задачу, а не мыслить и искать ответы на извечные вопросы. И сколько бы я не пытался двигаться по иному пути, я всё равно обнаруживаю, что нечто во мне противится, из-за чего даже многие простые смертные обгоняют меня.