— Конечно же, теперь время у нас есть, — кивнул Мойран и рукой пригласил Тюхе, желающему взять реванш в партии регицида.
Чумное облако накрыло всю столицу Герелианы-4 и уже двигаясь к ней я начинал чувствовать знакомое присутствие Нургла. Воздух будто бы разъедал даже металл, из-за чего даже космодесанту нельзя было слишком долго находиться в этой зоне. Самые стойкие противогазы Имперской Армии выходили из строя за час и разве что продвинутые фильтры техники позволяли хоть как-то вести боевые действия против остатков полумертвых защитников.
Великий и древний город лежал в руинах, пылая огнём на верхушках улья и задыхаясь от чумной вони внизу. После ряда диверсий и уничтожения системы вентиляции и фильтрации, город пал на колени перед Мойраном, который с помощью тёмной силы сокрушил врага. Но продвигаясь в своём Рыцаре всё дальше, я с ужасом наблюдал цену этой победы.
Изуродованные тела солдат Имперской Армии лежали повсюду, уже начав гнить. В ужаснейшем состоянии были их шеи, ведь в предсмертной агонии бойцы расцарапывали их чуть ли не до артерий. Покрытые едким конденсатом противогазы были будто расплавлены, что говорило о крайне высокой концентрации этого опасного газа в момент главного сражения.
Воссоединившись с последними резервами мы двигались уже вместе. Концентрация газа хоть и падала, но оставалась довольно высокой. По этой причине всё больше солдат отставало от меня, а последние космодесантники пытались реанимировать систему ранее уничтоженной вентиляции. Получалось так себе и лишь хрусталь защищал меня от мучительной смерти.
В какой-то момент показались великие термы. Вокруг этих бань стояло такое плотное облако газа, что видимость падала до расстояния вытянутой руки. Двигаясь уже больше на ощупь и магическое чутьё, я продолжал искать Мойрана, понимая что где-то в эпицентре самого жуткого пекла находится его умирающее тело.
По пути я начал встречать уже даже космодесантников, броня которых тоже разъедалась силой Нургла. Их тела уже начинали шевелиться и во избежание чего-то ужасного я аккуратно уничтожал их тела с помощью плазменного копья. Газовому облаку это не нравилось, как и на себе я начал чувствовать неприятный взгляд, однако отступать было нельзя.
И вот выйдя в один из просторных залов меня парализовало увиденное зрелище. Десятки тысяч трупов покрывали весь пол и бурая кровь заполнила все бассейны, где плавала мутировавшая плоть. Но что самое ужасное, большинство трупов принадлежали явно не военным. У них не было брони, оружия, как и в целом большинство из них было простыми рабами, преимущественно стариками, женщинами, детьми… это были все те, кто не мог сражаться и прятался в этом месте. Ведь термы находились в довольно защищённом месте и были оборудованы как бомбоубежища.
В самом же центре сидел Мойран, полностью покрытый кровью и останками своих товарищей. Он что-то бормотал себе под нос и не обращал внимания на шевелящуюся биомассу, которая когда-то была имперскими воинами, что пошли в последний бой с примархом. Все они полегли в этом сражении, но не лазер рангданца был тому причиной, а сам Мойран, потерявший контроль как над артефактами, так и над собственными телом, разумом и душой.
— Я всегда знал, что я другой, особенный. Император по понятным причинам не хотел допускать нас к противостоянию с варпом. Он хороший отец и мудрый правитель. Однако я правильно оценил свои силы, знал с чем столкнулось, отчётливо понимал что делаю и следовал плану, на крайний случай попросил об последней услуге своего брата. Я всё просчитал, потому что отличаюсь от тех глупцов-колдунов. Просто нужно было сделать всё правильно… — бурчал Мойран, а потом начал какую-то светскую беседу с призраками, которых видел только он.
— Мойран, — из динамиков Рыцаря раздался голос, но на него никакой реакции не последовало и я сделал шаг.
— Стой! Не подходи к нему, это опасно! — тут же защебетала Птичка, которая не теряла в этот раз самообладания, ведь черпала силу с позволения Тзинча и на неё не давило могущество самого Тёмного Князя. — Разве ты не видишь? Они уже завладели его душой.
— Но зачем? — задал я крайне глупый вопрос, ответом на который стал смех.
— Дурак взял протянутую нами силу, лучше бы он и дальше оставался с тем, что имел, — раздался шепот, что заглушался бульканьем котла.
— Его самонадеянность была забавной, как и стремление к совершенству, сути которого глупец понять не мог, — с лёгким недовольством добавил голос экстаза, недовольного тем что не успел отобрать право говорить первым.