Со слабым стуком ударился молот о мой щит, отдав последние крохи импульса.
— И снова магия победила, — над ухом Вестника Рока раздался голос Тзинча и под его смех моё копьё уже пробило зубы драконьей пасти.
Чудовищной силы плазменный взрыв разнёс оторвал голову и обугленный череп упал в десяти метрах позади демона. Лобная кость не треснула, как и верхняя часть черепа оставалась единой. Однако шейные позвонки от ударной волны потрескались и переломались, а перепад температуры выжег всё вокруг них, пока ударная волна просто оторвала голову.
С грохотом демон упал на колени, продолжая цепляться руками за молот, а я медленно вонзил копьё в нижнюю часть шеи и инициировал вторую реакцию на острие копья. После уже последовали три добивающих ударов в спину, которыми я разворотил всю грудную клетку. Теперь демон точно был мёртв.
И с одной стороны Кхорн был в свойственной ему ярости. Его и без того огненный нрав превратился в пламенный шторм, обрушившийся на планету. Причиной тому была слабость его последователей, так и ненависть по отношению ко мне, что столь прекрасную битву я испоганил использованием подлой силы. С другой же стороны некоторый интерес проявил Кхорн ко всем Рыцарям.
В тот момент многие почувствовали в своих душах несвойственные эмоции, однако объяснить подобного не могли. Для галактики существование магии было нормой, но любые теории о существовании разумных сил претендующих на власть над всеми душами… нет, подобное считалось глупостью и архаичными пережитками религий, пытавшихся узреть в научной природе варпа магию. Конечно же это было заблуждением, в которое Империум намеренно вверг сам Император.
Однако как во время Эры Раздора короли-колдуны терзали Терру, так и во всех других мирах те же Рыцари сражались с колдунами, которые представляли не меньшую угрозу чем ксеносы. И псайкеры были всегда, как и неподвластное простому разумению смертных слишком часто влияло на судьбы.
— Скольких же я поверг… — прошептал я, а голос мой разносился с пылью хрусталя по всему поле боя. — С такой силой мы действительно можем победить. Нет… с такой силой мы точно победим.
— Это лишь малая часть моего могущества. И чем сильнее ты будешь становиться, тем дальше будет простираться горизонт твоего потенциала, — отвечал мне Тзинч.
В этот момент моя душа говорила в унисон с душой Мордреда. Мы стали фактически единым целом из-за чего мне трудно было понять было ли это обращение из прошлого к Мордреду, или разрезая само время со мной говорил Тзинч из будущего. Хотя вопросами я терзался, меня интересовал именно тот потенциал… предел моих возможностей и пламя опасных амбиций.
— О-о-о, вот о чём ты думаешь… — протянул Тзинч, пока в центре столицы Герелианы-4, многомиллиардного города, разгоралось пламя и едкий дым поднимался к небу. — Да, Мордред, он именно там. Он взял сразу четыре дара, не желая отдавать предпочтения кому-то одному. Это говорит о его дерзости, но за это же он будет наказан. Возможно именно тобой? Я бы хотел, чтобы это сделал ты.
— Не слушай его! Не слушай! Не слушай! Не слушай! — внезапно защебетала Птичка, начав клевать хрусталь, покрывающий всё моё тело.
И вместе с её голосом все сильнее меня отрезвлял и этот настойчивый звон. Наваждение начало спадать, как и сам Мордред почти сразу почувствовал подход и ложь в словах Тзинча. У меня было довольно хорошее чутьё на враньё, но у Мордреда… у него этот навык достиг абсолюта. Всю его жизнь им только и пользовались, из-за чего любая попытка подобраться к управлению им сталкивалось с невероятно сильным сопротивлением. Из-за этого он порой был до жути предсказуемым.
Тзинч расхохотался и исчез, ведь всё просчитал и знал каждый наш ход. Я же всё равно направился к центру охваченной биологической катастрофой столице Герелианы.
— Стой! — вдруг раздался голос в воксе и путь моему Рыцарю перегородил Персиваль. — Что ты творишь?! Твой ошейник в норме?! Мордред!
— Ошейник вышел из строя уже давно, — скривившись произнёс я, понимая что наконец-то об этом доложили моим командирам. — Но это не проблема. Я полностью контролирую ситуацию.
— Я так не думаю. Гнев и ненависть охватили тебя, ты действуешь безрассудно и слишком сильно сгустился варп вокруг тебя. Ты на грани от одержимости, Мордред! Остановись!
— Твоё беспокойство беспочвенно, Персиваль. Отправляйся в тыл, залежи раны и перегруппируйся. Я пойду вперёд, встретив любого врага кто попробует помешать вам. Нам нужно спешить, возможно Мойрану нужна наша помощь.
— Мордред, помощь нужна тебе! Весь вокс слышит твой безумный шепот и разговоры с самим собой! — уже почти отчаянно закричал Персиваль, Рыцарь которого едва мог ровно стоять из-за чудовищных повреждений. — Ты отправишься в тыл вместе со мной.
— Подобные решения больше не в твоей власти, — спокойно ответил я и отправился вперёд.
Персиваль попытался меня остановить, но лёгким движением он опять отправился на спину.
— Гарет, останови его! — закричал Персиваль в воск.
— Гарет, помоги ему добраться до тыла. Как восстановишь боезапас принимай командование. Ланселот и ещё семь Рыцарей погибли или утратили боеспособность. Ты лучший кандидат на эту должность.
Гарет не стал спрашивать меня с чего это я начал раздавать приказы, как и сделать мне чего он не мог. Поэтому ему оставалось принять моё предложение, что звучало как приказ. В конце-концов это было самым разумным решением.
Персиваль же мог лишь смотреть мне вдаль. Он понимал, что это наша последняя встреча и Герелиана станет могилой в том числе для меня. И я тоже об этом догадывался, даже душа Мордреда предчувствовала скорую кончину. Но так или иначе под грохот орбитальных взрывов и смех тёмных богов Хрустальный Рыцарь продолжал гудеть своим могучим плазменным ядром и двигаться к исполнению единственного смысла своего существования.
— Смерть ждёт.
Глава 59
— Термы Герелианы, каким же это место было прекрасным, — уверенно шагая навстречу судьбе говорил Мойран, оглядывая монструозные бани рангданцев.
В столице Герелианы-4 было сконцентрировано очень много смертных. Всё это вынудило сооружать целый город-улей. Делалось это для упрощения обороны, ведь в случае нападения защитники концентрировали силы не по всей планете, а вокруг стратегических объектов и сети крепостей. Конечно же и сам город-улей являлся подобием крепости.
Однако были и минусы. Болезни распространялись с чудовищной скорости, существовали целые кварталы, куда силы порядка боялись соваться и в целом контролировать каждый угол не удавалось. Правительство даже порой не знало, что происходило в самом низу улья. Жизнь тоже не была сахаром, а те же рабы и вовсе никогда не видели солнца.
Буквально никогда, ведь здесь рабов выводили для работы, они рождались и умирали во тьме древних архивов, складов и фабрик. Ведь хоть Рангда и была развита технологически, но только вот ручной труд при таком подходе оказался куда эффективнее. Эффективнее за счёт дешевизны. Ну а высокоточные производства уже конечно же пестрили роботами, которых чинили и создавали граждане.
Так или иначе на одного свободного гражданина приходилось по меньшей мере четыре раба, а личные подсчёты Мойрана указывали на то, что число может быть и в два раза больше. Однако какого же было его удивление, когда явившись в эти термы, Мойран увидел рабов без ошейников. Они были вооружены и стояли бок о бок с казалось бы тиранами, желая остановиться захватчиков. Почему они не желали отомстить?
Сами термы и стали ответов, ведь на Герелиане-4 более половины рабов… они жили вполне себе достойной жизнью, порой даже лучшей чем среднестатистический свободный гражданин Империума. Они убирали офицерские квартиры, учили детей рангданцев читать и писать, были няньками и ухаживали за инвалидами. У каждого рангданца, даже не очень богатого и владеющего одной кофейней имелось около трёх личных рабов, с которыми он был удивительно близок.