Что же касалось других легионов… для некоторых случившееся было ожидаемым, для других болезненным. Разве что только Феррус Манус до самого конца отрицал факт случившегося. Просто отрицал и делал вид, что случилось нечто… нечто другое, но не уничтожение двух легионов.
Страх Сангвиния и Магнуса за свои легионы усилились, ведь Император и раньше был весьма жёсток или даже жесток, однако после уничтожения второго легиона… они боялись, что мутации их легионов могут быть тоже преданы очистительному огню. Власть Малкадора также усилилась, опасения Человечества по отношению к астартес — тоже.
Всё это станет причиной весьма спорных, но необходимых решений. Однако ничего изменить Император не сможет и под смех лживых богов галактика будет объята огнём.
Моя же душа, после перенесённых страданий вернётся во владения Тзинча, которые после случившегося были охвачены непредсказуемыми и опасными переменами. Ведь после всего произошедшего Тзинч… проиграл.
Глава 61
Находясь за гранью здравомыслия и безумия я снова сделал вздох и вырвавшись из хватки ослепительного света очнулся в том, где всё заканчивалось и начиналось. Имматериум воспринимался мной всё лучше и хоть окружение порой представляло из себя калейдоскоп из смятения и изменения, но в целом… здесь как правило было довольно спокойно, ведь мало кто смел устраивать беспорядки на владениях Тзинча, кроме самого Тзинча.
Однако в этот раз, всё было иначе. Горы разрушались и осыпались в песок прямо на глазах, расстояние до них составляло десятки километров, а через секунду или вечность ты уже находился под этой самой горой, пока песок засыпал море, в которое ты проваливался. Течение уносило тебя вверх, выкидывая в пустоту, а затем в этой же пустоте, разрываясь от страха перед нескончаемым падением, рождался остров, что становился местом размещения Хрустального Лабиринта.
И цикл начинался снова, прямо у стен лабиринта, в котором по идее должен был находиться я и отчитываться перед своим хозяином. Но не было ни ворот, ни дверей, ведь Тзинч никого не пускал и лишь его яростный вопль могли слышать все его слуги и творения, а также враги.
Очень опасным был варп, где вся власть находилась в руках злобных существ, вечно поглощающих и уничтожающих любых конкурентов, что рождались безостановочно и давились сразу после появления. Но из-за жёсткой власти Тзинча и его планов, в полной мере познать сущность имматериума я просто не мог, ведь её мне не показывали. Теперь же, находясь вне лабиринта и не чувствуя покровительства тёмного бога, я понимал в какой заднице находился.
— Проклятье, — прошептал я, пытаясь сохранять равновесие, ведь все владения Тзинча содрогались от его безумного рёва. — Что тут происходит?!
— Что-то не очень хорошее, — с опаской прощебетала Птичка, боясь летать и предпочитающая просто переждать сеё безумие у меня на плече. — Хорошо, что мы хотя бы под лабиринтом, а не где-то на границе с Садом Нургла. Из-за этой слабости Тзинча его враги наверняка уже начали откусывать куски от владений. Как и сами слуги Тзинча уже начали сражаться и убивать друг друга дабы расшириться. Они делают так всегда, но когда хватка Тзинча слабеет… начинается настоящий хаос.
И Птичка не врала, как и какой-то тайной истины не открывала. Это было очевидно и даже самое молодое создание мира Тзинча изначально появлялось с пониманием элементарных правил этого мира. Для демона подобное сродни дыханию и сердцебиению для человека, столь же неотъемлемо и начинает играть свою важную роль с момента рождения. Если же по какой-то причине понимание не приходит… происходит то же, что и с человеком, в случае отсутствия дыхания и сердцебиения — практически мгновенное поражение от других сущностей и смерть.
— ТЗИНЧ, ОТКРЫВАЙ, СКОТИНА!!! ИЛИ ПЕРЕРОДИ МЕНЯ В ТЕЛЕ КАКОГО-НИБУДЬ КРАСИВОГО И БОГАТОГО АРИСТОКРАТА НА РАЙСКОМ МИРЕ, ЧТОБЫ Я ОТДОХНУЛ!!! ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ?! — кричал я, колотя монолитную стену, но какого-то эффекта мои действия не возымели.
— Он тебя не слышит. И внутрь тебе не попасть, — раздался голос прямо позади меня и одновременно слева, справа, под и над, ведь с восприятием информации в этом мире у простых смертных душ было всё тяжко: это лишь благодаря воле и мастерству Тзинча беседы с ним проходили вменяемо и понятно для меня.
Я среагировал мгновенно, сразу же развернулся и потянулся левой рукой к револьверу, а правой к мечу. Но оружия у меня уже не было, как и моя попытка перегруппироваться оказалась крайне неуклюжей из-за ложного и постоянного чувства потери равновесия.
Но никто на меня не нападал. А обладателем голоса оказалась обладательница. Весьма крепко сложенная девушка ростом в два метра возвышалась надо мной. Она была абсолютно голой и нижние её конечности больше всего напоминали лапы гарпии, полусогнутые, покрытые перьями и заканчивающиеся острыми когтями. Также перья покрывали и другие части тела, но далеко не все. Перья не переливались радужным светом, а оставались преимущественно лазурными и менялись лишь в рамках синих и голубых оттенков.
Крылья и руки были единым целым, однако перья крыльев были прижаты и находились с задней части рук из-за чего были плохо видны, когда демоница стояла лицом к собеседнику. Однако в одно мгновение она могла их раскрыть и вспорхнуть, создав бурю и уйдя из поля зрения. Волосы же девушки были чёрными словно смола, но зато уже глаза сияли голубым варповым огнём. В целом, лицо было вполне человеческим, если не считать хищный черт и остроты скул, подбородка.
Смотреть в глаза любого демона было опасно, однако взгляда от лица я не отводил, как и не смел опустить взгляд ниже. Демоница явно неспроста демонстрировала свою красоту и изящество, даже её нежная мраморная кожа манила взгляд, утончённые предплечья, осиная талия и такая уверенная поза. Она была высокой и желанной, однако в то же время не пыталась как-то показать свою недоступность. Казалось любой мог ей обладать.
И хоть до демонов Слаанеш ей было далеко, однако в своих играх это исчадие варпа одурманила тысячи и десятки тысяч аристократов, офицеров, просто храбрых воинов и рыцарей, среди которых были как мужчины, так и женщины. Она слишком долго жила в смертных мирах и знала каждую слабость моего вида, используя в своих интригах все доступные инструменты, в том числе свою красоту.
Возможно я бы даже сломался, если бы мне не было пиздец как страшно. Я не понимал что произошло, что происходит прямо сейчас и что вообще может произойти, только страх был внутри меня и во всём вокруг мой разум видел лишь угрозу, как и душа всячески противилась происходящему, желая вернуться в физический мир, пусть даже в тело сервитора, драящего вилкой сортиры.
Однако и отворачиваться от демона я не стал, поэтому и смотрел на лицо в телом, не в глаза, а как бы на неё целиком, стараясь предугадать удар. Однако напряжение постепенно спадало, ведь демоница не пыталась напасть и лишь с любопытством изучала меня, продолжая стоять в довольно открытой и уязвимой позе. Это говорило исключительно о том, что во мне угрозы демоница не видела. Только из-за этого вопросов становилось только больше, ведь если я не представлял угрозы, то значит меня должны были уже уничтожить и поглотить.
— Ах, вот оно что, — догадался я и окончательно расслабился. — Ты знаешь кому я служу и не хочешь навлечь его гнев на себя, ведь пусть сейчас он и не в адеквате, но так не будет продолжаться вечно.
— Ожидаемый ход мыслей, но всё же не верный, — снисходительно улыбнулась демоница и начала приближаться ко мне.
Спокойно, не спеша, покачивая бёдрами и сверля меня хищным взглядом. Лёгкий и тихий смех сорвался с её сверкающих лазурью губ, искривившихся в манящей улыбке. После этого страх ко мне снова вернулся и хоть в движении демоница стала ещё опаснее из-за своей манящей красоты, однако и здесь пасть в плен похоти, ведь она была всё ближе и нутром я чувствовал, что намерения её были мягко говоря не самыми лучшими и уж точно не относящимися к каким-либо похотливым фантазиям.