Снова спрятавшись, я переглянулся с окровавленным Криворуким, получил от него кивок и тотчас помчался на ослабевший левый фланг. Нас и так было очень мало, но держать эту позицию Криворукому придётся теперь в одиночку, хотя даже с моей помощью вряд ли нам удастся выиграть ближний бой.
Пригнувшись я бежал со всех ног, сжимая свой лазган, к которому уже был примкнут штык. Но едва я пробежал десять метров, как с безумным воплем в траншею прыгнул смертник, обвешанный гранатами. Рефлекторно я пал и чудом выжил, после чего в нашу траншею начал заходить штурмовой отряды Кровавого Договора.
В потрёпанной алой трофейной броне, в своих жутких масках, с шипами на шлемах и различным оружием в руках, они напоминали какой-то сброд, но координация их была даже выше, чем у некоторых полков Имперской Гвардии. Кроме того и эффективность их была куда выше, ведь смерти они не боялись и жаждали резни. Противостояние с ними зачастую заканчивалось бесславной смертью, но лёгкой победой Кхорн им сегодня не уготовил.
Жуткая потасовка охватила левый фланг, огненная картечь рвала плоть, в упор велась стрельба и всё чаще начинались рукопашные схватки, к которым были готовы как мы, так и наши враги, что делало сражение ещё более кровавым.
Батарея моего лазгана почти разрядилась, оставалось выстрелов десять, но раз уж враг уже прыгал в траншею и находился прямо передо мной, то я решил отдать весь боезапас, ведь потом возможности уже не будет. Ведь битва ради битвы меня не особо интересовала, было лишь желание убить как можно больше рабов Тёмных Богов.
— Справа! — вдруг прямо в моём разуме прощебетала Птичка, пробиваясь даже через контузию.
Мгновенно развернувшись я успел как раз во время и выстрелил прямо в лицо появившегося культиста, который уже хотел разрядить свой дробовик прямо в нас. Но стоило мне лишь вернуть взор к траншее, как там уже пали ещё трое криговцев. На этом участке нас было меньше дюжины, враг же атаковал в составе взвода и даже тот факт, что он атаковал не делал для нас погоды.
— Ты следующий! — рассмеявшись воскликнул культист и рывком вырвал топор из плеча тут уже упавшего на спину криговца.
Мой лазган же окончательно разрядился, а значит оставался лишь ближний бой с этим безумцем. Однако едва тот сделал шаг, как сразу же остановился. Криговец был ещё живым и вцепился своей рукой в его ногу. Пусть врага было больше и пусть он был сильнее, но пока хотя бы один гвардеец был жив, Хаос не мог даже мечтать о победе.
Сразу же я воспользовался возможностью, противник был обездвижен и лёгким тычком я сначала развёл его на яростный удар, а затем резким движением в бок вспорол его руку. Уклоняться ублюдок не мог, пусть даже криговец уже потерял сознание, но его коченеющая рука никогда уже не ослабит хватки. Вспоров же руку, я ослабил его ещё сильнее и через три удара пробился через его оборону, резко сблизившись и вонзив штык прямо под правое плечо.
С лязгом его топор опустился на мой шлем, но с такого расстояния он не мог сделать нормальный замах. Я же покрутил лазганом, разрывая плечевую артерию в клочья и добиваясь того, что культист просто потерял сознание. Через мгновение его тело упало в кровавую грязь, а я же столкнулся взглядом с ещё шестью противниками.
— Зараза… — прошипел я, чувствуя как мою правую руку покалывает всё сильнее: онемение из-за турникета будет становиться лишь сильнее. — В ряд можете не строиться, ублюдки.
Но в пылу яростной атаки этот взвод лишился своего командира, который лежал где-то под грудой тел. А без командира солдаты полностью увлеклись резнёй, забыв о каких-то там задачах. Теперь они будут сеять хаос и стремиться проливать как можно больше крови во имя Кхорна, тем самым становясь по факту обычными культистами, пусть и с лучшими навыками и снаряжением.
Без какой-либо координации они рванули прямо в мою сторону, перепрыгивая через трупы и фактически выстраиваясь в линию. Это не было каким-то благородством, просто каждый из них хотел убить меня лично, ведь для них мы также являлись ещё и добычей. Так что моё изуродованное ожогом лицо оскалилось мёртвой улыбкой с чёрными от сажи зубами, виднеющимися сквозь разорванные щёки.
Первый враг уже подбежал в упор, выкидывая вперёд свою левую руку. Дурак пытался схватить мой лазган, чтобы затем забить меня до смерти своим самодельным кистенем. Но подобное было слишком очевидно, а я же заранее отвёл лазган назад для замаха, из-за чего засранец мог схватиться разве что голой рукой за штык. Удар кистеня же я без какого-либо сомнения принял прямо на шлем, но ещё до того как раздался лязг, мой штык вонзился в его глотку.