— Клин! — скомандовал командир и кавалерия перестроилась.
А уже через мгновение столкнулась с ордой демонов, пронзая их ряды словно копьё. С грохотом взрывались наконечники копий, на куски разлетались кровопускатели и даже захваченная Кровавым Договором «Горгона» не смогла подавить атаку, ведь была снова уничтожена метким ударом мельта-копья в двигатель.
Точно работал космодесантник Хаоса, выбивая из сёдел всадников, но даже без них, лошади продолжали мчаться в атаку и при любой возможности таранили врагов и давили черепа упавших. В ад превратилось это противостояние и с каждой секундой эта гремящая битва делала Кхорна ещё сильнее. Возмущался лишь демон-принц, желавший геноцида, а не равного сражения. И в своей крепости он уже готовил очередной сюрприз для смертных, способный утолить кровавую жажду верного полководца Кхорна.
— Десять часов, траншея, бой! — доложил один из всадников, выбрасывая лишённое наконечника копьё и выхватывая из висящей рядом с седлом кобуры заряженный шестью гранатами гранатомёт.
— Уничтожайте врага! Наносите максимальный вред живой силе и прорывайтесь как можно дальше в тыл! — командир отдал свой последний приказ и был уничтожен метким выстрелом космодесантника, которого в свою очередь через мгновение кавалерийским ударом наперевес снёс другой всадник.
В этот же момент я услышал топот копыт, но мне было совершенно не до этого. Ублюдки Кровавого Договора подступали со всех сторон, им не было числа, а как завалить их атамана я не знал.
— КАКОЙ ЮРКИЙ!!! — завопил атаман и в очередной раз попытался разрубить меня своим огромным цепным мечом.
Но в этот же момент я перехватил руку атаковавшего меня хаосита и бросил его через себя, прямо под удар атамана. С рёвом цепь разорвала металл и броню. Правда после каждого такого удара закованный в слишком тяжёлую броню атаман ещё некоторое время восстанавливал равновесие. Я же в это время успевал уделить время другим культистам, рубя лопаткой их колени и руками отрывая фильтры противогазов.
В этой жуткой потасовке начался сущий Хаос, ведь то и дело где-то взрывались снаряды, пока я рубился с одним хаоситом, в метре от нас куда-то стрелял его товарищ. Ещё в метрах трёх, вне траншеи, один из демонов решил, что до гвардейцев бежать далеко, а собрать черепа можно и из союзных людишек. Атаман же бесился всё сильнее, потому что не мог меня поймать.
— Заколебал, — рыкнул он и наконец-то сдался, выхватив плазменный пистолет с пояса.
Но в этот же момент прямо в его лицо прилетела моя лопатка. Выстрел прошёл куда выше моей головы, а через мгновение я с разгона влетел в него гарпуном. В силовой броне гад весил мягко говоря дохрена, но и моё тело весело без снаряжения добрых девяносто килограмм. И самое главное на моей стороне оказался внезапный союзник — траншейная кровавая грязь, что всегда была бичом службы любого солдата.
Одна за другой лошади с всадниками без перепрыгивали через траншеи. Одна с диким ржанием подкосилась в последний из-за просвистевших осколков, свалившись прямо в траншею и переломав шеи двух хаоситов. Крики агоний и животное ржание доносилось повсюду и те немногие выжившие культисты из числа жителей этой планеты окончательно сходили с ума, теряя всякий рассудок в этом аду.
Я же оказался сверху своего противника и хоть оружия у меня не было, но это ничего не меняло. Голым кулаком я нанёс первый удар прямо в прикрытый маской нос. В момент удара неплотно прилегающая маска подвинулась и раздался мерзкий хруст. Его нос был сломан, а когда ломался нос, то глаза сами начинали слезиться от огромной боли. Атаман оказался дезориентирован.
Но уже через секунду он попытался сбросить меня ударом своего цепного меча. Однако размер оружия и неудобная поза не позволяли использовать невероятно грозное оружие в партере. А я прильнул ещё ближе к нему, нанося второй удар прямо в его лицо. А затем второй, третий, четвёртый…
От каждого удара хрустели либо его кости, либо мои. О шипы рвалась моя плоть и перчатки, обнажая кости. Но даже когда уже стальная маска начала разваливаться, а все шипы поотлетали, то я продолжал мясить его рожу. Лицевая кость проломилась, всё его лицо было залито моей и его кровью, а сам он давно обмяк. Но лишь когда его глаза были вырваны, я отпрянул от тела и дотянулся до своей лопатки, после чего за два удара она достигла мозга.