— ЧТОБЫ ВОЗЛОЖИТЬ НАШИ ЧЕРЕПА НА ВАШ СРАНЫЙ ТРОН, ПРИДЁТСЯ ПОСТАРАТЬСЯ!!! — кричал я в вокс, больше для врагов, чем для союзников.
Я знал, что они нас прослушивали, как и взор демонов варпа никогда не покидал линии боевого соприкосновения. Так пусть они слушают и пусть страх рождается в их проклятых сердцах. Ведь сколь бы не были яростны удары молота, но наковальня всегда будет прочнее.
Лошадь пришлось покинуть, ведь после победы над разведывательными отрядами обстрел наших позиций был лишь вопросом времени. Только траншеи могли спасти нас и мы заранее выбрали лучшие позиции, начав превращать захваченные вражеские позиции в то, что можно назвать достойным криговца местом обороны. Лисьи норы каждые два метра, подземные туннели для неожиданных вылазок, глубокие блиндажи и даже рвы — мы сделали всё, продемонстрировав весь свой опыт и использовав каждую секунду с максимальной пользой.
— Что со связью, триста семнадцатый⁈ — в глубоком блиндаже, ранее являющегося штабом врага, я собрал с собой связистов. — От координации зависит наша победа!
— Рабочих вокс-кастеров оказалось маловато, но мы нашли с трупов достаточное количество и снабдили ими всех командиров взводов. Многие вокс-бусины перегорели из-за варпового влияния, но на каждое отделение имеется хотя бы одна. Вокс-ранцы также собраны в сеть для эффективного взаимодействия. Слаживание проведено, каждый командир взвода связан с нами и прямо сейчас группа подходящих солдат обрабатывает доклады. Качество связи всё ещё плохое, активные боевые действия создают много помех и белого шума, ни одного вокс-массива модели «Горн» починить не удалось, но в целом связь есть, — доложил боец, а я уже в середине его диалога получил доступ к когитатору, питаемого от полевого генератора, где дублировалась вся информация.
— Проклятье, кажется больше времени они нам не дадут, — пробурчал я, смотря как появляется всё больше донесений о активных боестолкновений. — Танки уже на горизонте, работают по нам наравне с артой, чёртовая реактивная артиллерия вообще работает вне нашей досягаемости, чтоб они все сгорели в праведном пламени.
Несмотря на то, что среди выживших нашлись и те, кто был выше меня по званию, никто со мной спорить не стал. Как только я находил остатки взвода даже с живым командиром, то без лишних вопросов он тут же следовал моим указаниям. Всё это продолжалось в том числе и сейчас, а в нашем наспех собранном штабе сидели бойцы самых разных званий, но ни одного капитана роты или выше, что было печально.
Впрочем, некоторый опыт командования у меня имелся и в прошлой жизни. Так что уведя возможность я не медлил ни минуты и взял ситуацию под свой контроль, после чего уже никто не посмел оспорить этого права. Ведь дурацких приказов я не отдавал и действовал более чем грамотно, удивляя некоторых офицеров своими знаниями. Всё же я совсем недавно стал командиром отделения, а тут начал управлять почти что ротой. Так ещё и эффективно управлять.
Как вдруг меня неожиданно пробила дрожь, и холод прошёлся по всему позвоночнику. Вскрикнула от неожиданности Птичка, а затем раздался голос, который я ожидал услышать в последнюю очередь. Усилилась даже моя психическая чувствительность, что до этого держалась против влияние извне, но быстро треснула из-за влияния изнутри. Но голос тот не желал мне вредить, наоборот, его единственной целью было помочь мне справится с теми задачами, которые я поставил перед собой.
— Корреляция припасов не соотносится с корреляцией потерь, — прошептал Мордред, внимательно изучающий цифры на когитаторе. — Сократи расстояние стрельбы по готовности, тогда процент попаданий вырастет и солдаты закончатся примерно одновременно с боеприпасами.
Я быстро поборол удивление и тут же согласился с Мордредом, который действительно заметил то, что ускользнуло от моего внимания. Благодаря его помощи командовать стало несколько проще, ведь если я вдруг и допускал ошибку, то на неё указывал уже Мордред, опыт которого был меньше, но всё же слияние с ним было почти полным. Фактически благодаря ему к моим размышлениям присоединялся и аристократ Камелота, умелый пилот Рыцаря и тот, кто ни раз вёл за собой людей. Это многого стоило.
Но в то же время что-то зашевелилось и на задворках души. То было влияние безымянного солдата и Лекса, которые молчали раньше, но когда заговорил Мордред, встали ему в противовес, пусть и крайне малый противовес. Их связь со мной была куда меньше, несоизмеримо меньше. А душа, что раньше была в этом теле, и вовсе молчала, ведь она умела лишь исполнять приказы.
Противостояние было неравным, но на одно мгновение я вдруг почувствовал невероятную усталость от всего происходящего. Я ведь сражался в этом полку далеко не первый день, не первую неделю, не первый месяц. А до этого прошло около года выматывающих тренировок. Усталость же никуда не исчезала, она просто копилась и игнорировалась. Рано или поздно это бы дало о себе знать, если бы не крайне высокая смертность среди криговцев. Многие просто не доживали до этого переломного момента.
Усталости этой казалось бы не было границ. Постоянная война, бесконечный круговорот смерти и разрушения. Сколько ужасов и страданий я увидел? Сколько боли и ненависти пережил? Всё труднее было оставаться равнодушным. Криг требовал от меня отринуть всякую человечность ради достижения цели, но я же не был им… я не родился на той планете, не испытывал чувства вины за чужие грехи…
А эти молодые парни вокруг меня. Чёрт подери, никому из них не было и двадцати. Каждый день они с радостью рисковали своими жизнями ради Империума, который ни во что их не ставил. А они и рады, ведь они виноваты. Чёрт подери, разве это нормально? Разве такое вообще должно существовать? Не могло быть оправданий у тех, кто создал это воплощение войны и с каждым днём, вместе с ростом производительности Крига, мы становились ещё дальше от того, к чему стремились.
Каждый бой я терял тех, чьё имя мне не положено знать. Каждый день в сгущающейся тьме я терял самого себя, превращаясь в уродливое орудие войны. Зачем всё это? Неужели моё желание отомстить Тзинчу так сильно? Или же меня так волнуют чужие надежды и мечты, которые стремятся разрушить Губительные Силы? Я никогда не верил в Бога-Императора.
Так зачем было продолжать эту бессмысленную бойню? Пусть даже меня обвинят в трусости и дезертирстве, но может быть Лекс всё же прав? Лучше застрелиться и прекратить это безумие, пока не стало ещё хуже? Пока я самолично не уверовал в то, что обмазавшись кровью невинных я смогу защитить себя от влияния варпа и столь огромной ценой повергнуть тех, кто питался нашими пороками?
Мы были главной причиной всего этого безумства. Из-за наших пороков Тёмные Боги стали сильны настолько, что смогли разделить галактику на две части. Так может пусть они получат то, чего желают? Пусть война убьёт всех нас, а затем остатки перегрызут друг друга и не останется ничего, кроме руины, на которых возможно родится новый вид, способный не допустить наших ошибок?
Зачем нам всё это? Почему мы вопреки всему меняем собственную судьбу и продолжаем стоять по колено в грязи и крови, в этих смердящих гнилостным зловонием траншеях?
— Потому что ты дурак.
— Потому что это цена за ещё один шаг к нашим амбициям.
— Потому что таков приказ.
— Я устал…
Четыре ответа было дано, после чего я заглушил весь шепот и сконцентрировался на выполнении задачи. Если чему и научился я за время в шкуре гвардейца, так это тому, что сомневаться нужно в выборе цели. А когда она поставлена, то нужно только действовать.
Только действовать.
Глава 80
— Катастрофа, — прямо и без прикрас заявил главнокомандующий группировкой «Ярость Махария», Виктор Кроун.
Подобное признание далось ему нелегко, но ещё сложнее было слышать это слово другим офицерам на командном мостике. Печально опустил голову и прибывший на борт корабля Георг, который не мог победить демон-принца и не видел более никаких возможностей для спасения этого мира. Власть была велика, но сокрушить армии Кхорна… нет, экстерминатус и отступление из системы были единственным решением.