Однако при этом всём фаворитом в этой битве была та, из-за которой всё это и заварилось. Слаанеш играла очень грязно и совсем не по правилам. Именно её планы и намерения заставили Тзинча действовать, а также взбудоражили другие стороны. Не ровен часть опомнится и Кхорн с Нурглом, ведь если даже Бог-Император в своей войне на сто фронтов нашёл время для участия в этом безумии, то и они найдут.
— Какой хищный взгляд, как экспрессия и какая боль, что даёт топливо тебе для продолжения заведомо проигрышной борьбы с самим Архитектором Судеб, — вдруг неожиданно для Лазури раздался чужой голос.
Немногие высшие демоны могли похвастаться тем, что могут застать врасплох крайне осторожную и невероятно мнительную Лазурь.
— Мисса? Ты же… — рефлекторно Лазурь приняла боевую форму и разорвала дистанцию, в то время как невероятно хитрый крикун уже стал добычей. — Значит Слаанеш решила повысить ставки.
— Ох, неужели ты ещё сердишься на меня? — спросила Мисса, половина тела и души которой было ещё обожжено после неудачной стычки с Габриэлем. — Что было, то прошло, перемены наступили, а значит… мы можем помочь друг другу. Ты же теперь тоже хочешь уничтожить Тзинча? Ну или хотя бы подгадить ему, верно?
— То что делает твоя хозяйка — сущее безумие. Как для Хаоса, так и по меркам этой поехавшей Четвёрки.
— Безумие? Да, вполне возможно, но разве от её безумия нам всем не стало лучше? Посмотрим как преображается Галактика, как сильнее мы становимся. Весь Хаос отмечает её победы, так было в момент её рождения, так есть сейчас с появлением Великого Разлома и так будет, когда очередной её план свершится. Кому-то надо уйти и почти все согласны, что этим кто-то будет слабейший, то есть Тзинч.
— Слабейший? Ты опять идёшь в разрыв с реальностью, Мисса. Он хочет, чтобы все так считали, но он не слабейший.
— Слаанеш предлагает тебе присоединится к нам, взамен ты получишь возможность свершить месть.
— Я не заключаю сделок с Богами. Больше нет.
— Что же… такой ответ меня тоже устроит.
И в одном мгновение Мисса приняла свой истинный облик, превратившись в чёрного дракона. Чешуя горела пурпурным пламенем истинной боли, в то время как с клыков стекали остатки душ разорванных ею врагов. И хоть Габриэлю она уступила, ещё не оправившись от долгого сна, но в Лазури достойной соперницы она не видела.
* * *
Время шло так быстро, хотя ощущалось мной оно совсем иначе. Однако в какой-то момент я уже не только уделял время тренировкам, но и… изготовлением своей брони. Вернее, по большей части моё присутствие было лишь формальным.
К слову, броня наша отличалась от типичной брони космодесанта. Всё же спустя столько времени отдельные ордена не только порой могли потерять знания по использованию тех или иных имплантов, но и подстраивали модели брони под себя. Но в целом, всё было по стандартам установленных эффективностью. В частности мощные наплечники были и они должны были прикрывать половину предплечья, дабы летящая в бок пуля не прошила насквозь торс и оба сердца. А такое случалось, ведь нагрудник по бокам имел более тонкую броню, чем на груди, что и логично.
Также особое внимание уделялось и ногам, да и на самом деле всему телу. Куда не глянь — толстенные пластины. А под ними ещё второй слой, который тоже способен остановить пулю. Ну и если это всё пробьёт болт, а он вероятно пробьёт, то оставшегося импульса не хватит на то, чтобы превратить в фарш все внутренние органы. А если стреляет враг не в упор, то глядишь и рикошет случится, может быть вовсе пробития не будет, ну или как чаще бывает, Чёрный Панцирь примет на себя удар и дальше осколки, пулю, жар плазмы не пустит.
— Всё идеально. Ты готов надеть силовую броню, — после финального обследования заключил апотекарий.
— Благодарю тебя, брат. Храни твои золотые руки Бог-Император.
После этого я отправился к своей броне, которую уже собрали. Для этого я попросил об личной услуге Николая, который в целом показал семя умелым мастером, так ещё и не был слишком религиозным как его брат близнец. С ним мне было работать проще, как и на всякую ерунду он времени не тратил.
И это чуть не стало первым серьёзным конфликтом прибывших Адептус Механикус с нашим орденом. Им очень не нравилось то, как мы обходимся с Духом Машины, который по их мнению живёт даже в моём доспехе. Омниссия вдохнула искру жизни, все дела, надо сначала помолиться и попросить разрешения надеть доспех. Я считал это бредом, но вот тот же Виталий, брат Николая… он кажется теперь полностью проникся всем духом Марса и всё реже появлялся в семейном цеху, пропадая в глубинах возводившегося на краю Шелеста храма Адептус Механикус.
Так или иначе, я стоял и смотрел за своим доспехом, в то же время проверяя сделанный лично под меня болтер, а также хранилище с моим силовым гладиусом.
— Тюхе, могу ли я обратиться к тебе за помощью? — вдруг ко мне подошёл сам Николай, отвлёкшись от настройки нейроузлов, благодаря которым моё тело будет соединено с силовой бронёй, но только финальной стадии калибровки.
— Конечно, — кивнул я, откладывая оптический прицел, который раньше принадлежал аж самому капитану Андросу и хоть был потёртым, но уже был починен и теперь послужит Ангелу Императору снова.
В целом, я без излишнего пафоса общался со многими просто на «ты», даже если они не были моими братьями. Во многом поэтому у меня были куда большие успехи в общении с другими слугами Империума. Ну и если какие-то проблемы случались, то в первую очередь шли ко мне. Речь конечно о проблемах… скажем личного характера.
Так например Себастьян из рода Рябиновых, через меня смог выбить для своего подразделения совместную тренировку с новыми скаутами. Или тот же Молох, которого наставник разок назвал неконтролируемым, играл со мной в регицид, учась терпению. Такого рода мелочи мной и решались, а каждое решение становилось причиной новых просьб, потому что при виде меня простые смертные в благоверном трепете на колени не падали, как при виде того же капитана Андроса.
— Что у тебя случилось? Что-то с братом? Давно я не видел Виталия в монастыре…
— Он дни напролёт в храме Омниссии, что строят и расширяют прибывшие техножрецы. И они… они промывают ему мозги.
— Ну-у-у-у… сдаётся мне, твой брат и сам до этого верил в Омниссию. Не думаю, что его там держат силой, скорее наоборот.
— Он заблудился. Всё из-за того, что он родился на три секунды позже и из-за этого первенцем считаюсь я. Это всегда его задевало, он пытался отличиться, выделиться, заслужить внимание отца, но… у него не получалось и единственным шансом стала попытка испытать удачу на том поле, где конкуренции нет. Бегает со своими благовониями, читает молитвы, верит… в то что у тостеров есть душа.
— Думаю, ты излишнее… зациклен на себе. Твой брат делает то, что считает правильным. И ничего плохого в этом нет, как и вряд ли он пытается что-то кому-то доказать. Просто прими его путь.
— Он хочет отказаться от личности, установить гормональную аугментику и отказаться от части памяти, чтобы затем стать лексмехаником и в будущем заменить логос Лориану.
— Так поговори с ним. Объясни, сделай так чтобы он понял тебя, а ты понял его.
— Он не говорит даже с отцом, слушает лишь магоса. А тот в свою очередь рассказывает ему брехню про Искру и то, что мой брат избран самой Омниссией, лишь бы сделать его очередным инструментом.
— Знаешь, твои слова могу расценены Марсом как оскорбление. Кроме того ты и сам техножрец, должен понимать всю важность того, к чему стремится твой брат.
— Он потеряет себя и превратится в когитатор. Но видимо… — Николай скривился и вздохнул, после чего отвернулся. — Повторять это смысла нет.
И после Николай оставил указания своим подмастерьям, глянул на сервиторов и покинул наш зал, где готовились доспехи не только для меня, но и для других братьев, что в скором времени облачатся в этот шедевр военной мысли и станут настоящими и полноценными членами ордена, способными сокрушать сильнейших врагов Империума. В очень скором времени.