Колдун Тзинча, с посохом и в мантии, чья кожа переливалась розовыми и голубыми цветами. Его появление напрягло экипаж, но в такой ситуации лишь моё слово было решающим. И если я говорил, что нам нужна помощь любых союзников, значит так и было. Впрочем, от появления на мостике «Святой Марии», где остались самые фанатичные служители, Перевёртыш отказался и подловил меня здесь.
— Не думаю, что мой трюк сработает, — честно произнёс я, глядя на модернизации корабля, который я заполнил магическим хрусталём и артефактами.
— Я договорился с Гаргатулотом, также нас поддержит сама Рука Тзинча. Я же буду с тобой. Ветра перемен сегодня благоволят нам. Всё получится и даже три примарха не остановят судьбу. Ведь единственные, кто мог это сделать… сегодня сражаются против них.
Я же лишь нахмурился и не верил ни одному слову служителя Тзинча. Не знаю где именно он сейчас соврал, но он точно это сделал. А затем прямо в систему начали входить корабли. Ржавые, полуразваливающиеся, архаичные, взятые с боем у Империума и напоминающие груду металла, разве что держались они не на добром слове, как у Орков, а всё же на каких-никаких инженерах и техниках.
В тот же миг раздались залпы аръегарда и часть кораблей Пертурабов начало перестраиваться, чтобы поддержать Гвардию Смерти. Моментально появление врага превратилось для него в ад. Тысячи ракет и залпы лазерных установок рвали и плавили пласталь.
— Тзаангоры и чернокнижники К’Сала, что ведут их, — пояснил Перевёртыш, что знал куда больше о планах армии Тзинча, чем я.
— Да они просто как мотыльки летящие на пламя костра. У них нет и шанса, прорвать такую оборону, — произнёс я с ужасом глядя за тем, как первые залпы достигают целей, которых было так много, что промахнуться было практически невозможно.
— Такой задачи они и не преследуют.
И пока залпы разрывали флотилии Тзаангоров, что являлись по факту зверолюдами на служении у чернокнижников Тзинча, вихри варпа продолжали сходить с ума. В какой-то момент они выходили даже из-под контроля Лоргара, который просто отпускал их и позволял безумной стихии следовать по пути своих законов. Из-за этого пространство для манёвров всё уменьшалось и в Хаосе передвижений флота, начали появляться новые проблемы.
Проблемы в лице заливистого смеха, что рассёк всю галактику. И нельзя было точно в этот момент сказать смеётся это Тзинч или Цегорах. Но так или иначе именно под этот смех раскрылись двери бескрайней паутины, через которые хлынули корабли друкхари и последователей Иннеада, что шептал невероятно тихо, но сводил с ума даже астартес, рассказывая им о приближающейся смерти.
И пока на всю левую часть сферы построения безостановочно нападали Тзаангоры, то прямо в нижнюю часть устремились скрываемые за тенями кораблями корсаров. Они врезались в построение и устремлялись прямо к сердцу этой сферы, где находился Мортарион, распространяющий болезнь Нургла в душу Короля Демонов. И хоть стремительно реагировал Пертурабо, но его железную броню разрезали по кусочкам.
— Мы ударим по Несущим Слово, — произнёс Перевёртыш. — Пока они не добрались до союзников. Перехватим его и без Энунции они не добьются желаемого. Атакуй сейчас.
— Сейчас?
— Таково желание Тзинча.
— Ты…
— И я смею говорить о его желаниях, ведь я само воплощение его обмана, коварства и мошенничества.
С силой я стиснул зубы, ведь подчиняться такому демону, который только что нарёк себя воплощением обмана… ну, мягко говоря не хотелось. Но с другой у меня не было особых вариантов, как и стоит понимать, что Перевёртыш всё же был слугой Тзинча и следовал одной общей цели. Наверное.
В любом случае я отдал приказ к атаке, а пока корабли перестраивались, я покинул эсминец и вернулся на «Святую Марию». После чего корабли мои пришли в движение, идя на перехват «Де Профундис». В тот же момент в нашу сторону помчались торпеды, а часть кораблей сопровождения начали откланяться от траектории своего первоначального движения, дабы не подпустить нас к флагману.
Но едва первые торпеды оказались на расстоянии в три сотни километров, как серия магических вспышек озарила космос. Разломы буквально сожрали торпеды и пущенные в нас залпы орудий, в то время как вперёд меня вырвался практически пустой эсминец.
— Жил ради Империума и умру ради него, — произнёс капитан, после чего вокс эсминца вышел из строя из-за психической вспышки.
Одним за другим артефакты запускали цепную реакцию прямо на эсминце, который начал сбрасывать всё со своих складов в открытый космос. Загорелось от перегрузки ядро, вся энергия пошла на фронтальный щиты и судно устремилось прямо к врагу, который продолжал стрелять из всего. И лишь после личного вмешательства Лоргара удалось унять вихри магии, после чего в миг разрядились щиты эсминца. Но было уже поздно.