"Будь ты проклят!" - крикнула Терезина, ударившись о сиденье.
«Я сказал тебе не радоваться», - сказал я, отдавая старой машине все, что она могла взять. В зеркало заднего вида я увидел, как солдаты едут за мной. Я знал, что на этой прямой дороге меня поймают в считанные минуты. Мой Форд уже начал пахнуть горящими подшипниками.
Первый перекресток я выехал на двух колесах. Терезина упала на меня, ударилась головой о руль и вскрикнула от боли. Я подтолкнул ее одной рукой. «Не сейчас, дорогая, - сказал я. "Позже."
Она в ярости посмотрела на меня. Я пошел по дороге, которая поворачивала вверх по крутому склону горы. Крутые повороты немного замедлили бы моих преследователей. В отчаянии я искал какое-нибудь место, чтобы срезать путь или какой-нибудь овраг, чтобы спрятаться. Ничего не было. Дорога сужалась, потом появился прямой участок, и я вцепился в машину, чувствуя, что ей тяжело подниматься по крутому склону.
В конце прямого участка был резкий поворот. Я начал поворот, и внезапно колесо вырвалось у меня из рук. Терезина наклонилась, чтобы схватить его связанными руками. Я оттолкнул ее, но было уже поздно. Перед нами вырисовывалось дерево, и мы врезались в него. Машина смялась, и я услышал взрыв, прежде чем почувствовал жар пламени, взметнувшегося вверх, начиная охватывать машину пылающей яростью. Я взломал заклинившую дверь, приложив все свои силы. Через полсекунды машина превратилась в печь.
Терезина, ошеломленная аварией, прислонилась к приборной панели. Я потянулся внутрь и вытащил ее, упав вместе с ней на землю. Я затащил ее в густой кустарник, выстилающий дорогу, и лег на нее, натянув блузку ей на рот и крепко дернув, чтобы образовалась кляп.
Ее глаза были открыты, она смотрела на меня, и, как и я, она прислушивалась к звуку двух машин, останавливающихся на дороге. Старый «Форд» представлял собой пылающую массу из искривленного металла, сильная жара почти обжигала мне лицо, когда мы лежали в кустах. Солдаты не могли подойти к горящей машине и какое-то время не смогут. Я полагался на человеческую природу и был прав. Они смотрели какое-то время, а затем я услышал, как они залезли обратно в свои машины и медленно двинулись по дороге. Я знал, что они вернутся позже со своими начальниками. Но к тому времени нас уже не будет.
Я спустил рваную блузку Терезины из ее рта и позволил ей сесть.
«Я должен был оставить тебя там», - сказал я. "Ты можешь быть настоящей маленькой сучкой, не так ли?"
«Полагаю, мне следует поблагодарить вас за спасение моей жизни», - сказала она. «Но к тому времени, когда ты закончишь со мной, я, вероятно, пожалею, что ты не оставил меня там».
«Без сомнения», - сказал я, поднимая ее на ноги. Мы двинулись обратно по дороге, и я держал ее перед собой. Увидев, на какой трюк она способна, я больше не рисковал. Я смотрел на ее длинные прекрасные ноги, пока она шла по изрезанной каменистой дороге. В каком-то смысле ей повезло, что я должен был быть в Тарате к девяти часам. Я был достаточно зол на нее, чтобы взять ее прямо на дороге, и я знал, что, в отличие от Иоланды, она меня за это возненавидит.
Мы продолжали идти, пока наконец не вышли на главную дорогу, ведущую в Кочабамбу. К настоящему времени войска уже сняли бы все блокпосты.
Когда они вернутся к обугленному автомобилю и не найдут в нем тел, они снова будут блокировать дороги в качестве первого шага. Но к тому времени я был бы достаточно далеко - я надеялся, чтобы оказаться вне досягаемости.
Мы стояли на обочине дороги и смотрели, нет ли машин. Их было немного, и когда я увидел приближающийся грузовик, я повернулся к Терезине.
«Поскольку сотрудничество - это не то, что я получаю от вас, - сказал я, - нам придется действовать по-своему».
Я положил руку прямо под точку давления на тыльной стороне ее челюсти и сжал, стараясь приложить только нужное усилие. Слишком много было бы фатальным. Она вскрикнула и упала в мои объятия. Я положил ее на обочину дороги и спрятался за деревом.
Грузовик остановился, и из кабины вылез старый фермер. Он наклонился над девушкой, когда я коротко ударил ему по шее сзади. Я поймал его, когда он падал вперед, почти на Терезину. Отведя его в сторону и прислонив к дереву, я похлопал его по седой щеке.