…Над озером курился утренний туман. Было прохладно. Пока Семен стаскивал с отмели тяжелую шлюпку, отплывал куда‑то в залив ставить свою зеленоватую японскую сеть с красными поплавками, мы спустили Джильду с поводка, благо, вокруг не было ни души. Я застегнул на жене молнию куртки с капюшоном, надетой поверх свитерка. Отыскал возле домика лопату, жестянку, принялся копать червей.
Жена сидела у вкопанного у берега стола, поглаживала вилявшую хвостом Джильду.
Умиротворение сошло на мою душу.
Вскоре пригреб Семен. Ловко выскочил, подсадил нас в шлюпку, оттолкнул от берега. Джильда вспрыгнула на нос нашего суденышка, тоже захотела принять участие в рыбалке.
Жена устроилась на корме. Я взялся за весла.
— Красиво смотритесь! — сказал на прощанье Семен. — А мне еще нужно сгонять на работу, получить отпускные. Жена приглашает к нам на обед. Заеду за вами к трем часам.
— Где ваша работа? — спросила жена. — Далеко?
— Да тут. Под этой местностью, под озером. Отсюда командуем нашими подлодками в мировом океане.
— Семен! То, что вы говорите, разве не военная тайна? — спросил я, видя, как он направляется к своему «Москвичу». — Американцы давно лучше нас все знают! — обернулся он напоследок.
Выгребая к середине озера, я смотрел на жену. Милый мой человек, она сидела кулема–кулемой, вроде бы ничего не поняла.
А я почувствовал, что все под нами словно накренилось.
Опустил якорь на длинной веревке. Глубина оказалась не больше трех метров. Настроил удочку для жены, насадил на крючок верткого червячка. Хотелось, чтобы она поймала хоть одну рыбешку. Это была первая в ее жизни рыбалка.
Она прилежно держала в руках удилище, прилежно смотрела на поплавок.
Туман рассеялся. Над озером проглянуло солнце.
Клева не было.
Пытались ловить со дна, вполводы. Не клевало. Тогда я выбрал якорь, и мы двинулись к заросшему осокой заливчику.
Здесь тоже не было ни поклевки.
— Все‑таки, как ты думаешь, кто у нас будет— мальчик или девочка? — спросила жена.
Я не ответил. Потому что думал о том, что под ней с человечком в ее чреве находится Центр управления атомными подводными лодками, рыщущими по Мировому океану. И даже не во время маловероятной сейчас войны, а просто в случае чьего‑нибудь головотяпства именно сюда первым делом полетят ракеты с термоядерной начинкой… Я представлял себе глубокие подземные залы, мерцающие огоньками приборов, у которых напряженно сидят сухопутные подводники в своих пилотках…
— Устала? — спросил я. — Давай сматывать удочки.
Мы поплыли назад. И тут Джильда подала голос. Я оглянулся. На мысу сидел старик в мятом картузе с раскинутыми веером удилищами. Рядом стояла четвертинка водки.
— Клюет? — спросил я.
— Хоть бы поплавок дернулся, — ответил он и сплюнул. — Дно озера все в личинках комара— в мотыле. Рыба всегда сытая, обожравшаяся.
— Тогда зачем ловите?
— Для процесса.
Я рванул к берегу к базе. Издали с облегчением увидел стоящий у домика «Москвич». Семен приехал раньше назначенного времени.
Мы оставили жену с овчаркой на берегу. Поплыли выбирать сеть.
— Будем с рыбой! — утешил Семен.
Красные поплавочки сети пунктиром преграждали вход в широкий залив. Мы выбирали ее, с трудом выдирая одного за другим застрявших в зеленоватых ячейках окуней. Все они были одинакового размера— чуть больше ладони. С растопыренными жабрами и плавниками, уже задохшиеся. Пальцы мои были исколоты до крови.
Ничего. Теперь я хоть был не один, как когда‑то на черноморском причале под зимним дожем.