| Montag blinked. | Монтэг растерянно заморгал. |
| Beatty was looking at him as if he were a museum statue. | Битти разглядывал его, как музейный экспонат. |
| At any moment, Beatty might rise and walk about him, touching, exploring his guilt and selfconsciousness. | Вот он сейчас встанет, подойдет, прикоснется к Монтэгу, вскроет его вину, причину его мучений. |
| Guilt? | Вину? |
| What guilt was that? | Но в чем же его вина? |
| "Your play, Montag." | - Ваш ход, Монтэг. |
| Montag looked at these men whose faces were sunburnt by a thousand real and ten thousand imaginary fires, whose work flushed their cheeks and fevered their eyes. | Монтэг взглянул на сидящих перед ним людей. Их лица были опалены огнем тысячи настоящих и десятка тысяч воображаемых пожаров, их профессия окрасила неестественным румянцем их щеки, воспалила глаза. |
| These men who looked steadily into their platinum igniter flames as they lit their eternally burning black pipes. | Они спокойно, не щурясь и не моргая, глядели на огонь платиновых зажигалок, раскуривая свои неизменные черные трубки. |
| They and their charcoal hair and soot-coloured brows and bluish-ash-smeared cheeks where they had shaven close; but their heritage showed. | Угольно-черные волосы и черные, как сажа, брови, синеватые щеки, гладко выбритые и вместе с тем как будто испачканные золой -клеймо наследственного ремесла! |
| Montag started up, his mouth opened. | Монтэг вздрогнул и замер, приоткрыв рот,-странная мысль пришла ему в голову. |
| Had he ever seen a fireman that didn't have black hair, black brows, a fiery face, and a blue-steel shaved but unshaved look? | Да видел ли он когда-нибудь пожарного, у которого не было бы черных волос, черных бровей, воспаленно-красного лица и этой стальной синевы гладко выбритых и вместе с тем как будто давно не бритых щек? |
| These men were all mirror-images of himself! | Эти люди были как две капли воды похожи на него самого! |
| Were all firemen picked then for their looks as well as their proclivities? | Неужели в пожарные команды людей подбирали не только по склонности, но и по внешнему виду? |
| The colour of cinders and ash about them, and the continual smell of burning from their pipes. | В их лицах не было иных цветов и оттенков, кроме цвета золы и копоти, их постоянно сопровождал запах гари, исходивший от их вечно дымящихся трубок. |
| Captain Beatty there, rising in thunderheads of tobacco smoke. | Вот, окутанный облаком табачного дыма, встает брандмейстер Битти. |
| Beatty opening a fresh tobacco packet, crumpling the cellophane into a sound of fire. | Берет новую пачку табака, открывает ее -целлофановая обертка рвется с треском, напоминающим треск пламени. |
| Montag looked at the cards in his own hands. | Монтэг опустил глаза на карты, зажатые в руке. |
| "I-I've been thinking. | - Я... я задумался. |
| About the fire last week. About the man whose library we fixed. | Вспомнил пожар на прошлой неделе и того человека, чьи книги мы тогда сожгли. |
| What happened to him?" | Что с ним сделали? |
| "They took him screaming off to the asylum" | - Отправили в сумасшедший дом. Орал как оглашенный. |
| "He. wasn't insane." | - Но он же не сумасшедший! |
| Beatty arranged his cards quietly. | Битти молча перетасовывал карты. |
| "Any man's insane who thinks he can fool the Government and us." | - Если человек думает, что можно обмануть правительство и нас, он сумасшедший. |
| "I've tried to imagine," said Montag, "just how it would feel. | - Я пытался представить себе,- сказал Монтэг,-что должны чувствовать люди в таком положении. |
| I mean to have firemen burn our houses and our books." | Например, если бы пожарные стали жечь наши дома и наши книги. |
| "We haven't any books." | - У нас нет книг. |
| "But if we did have some." | - Но если б были! |
| "You got some?" | - Может, у вас есть? |
| Beatty blinked slowly. | Битти медленно поднял и опустил веки. |
| "No." Montag gazed beyond them to the wall with the typed lists of a million forbidden books. | - У меня нет,- сказал Монтэг и взглянул мимо сидящих у стола людей на стену, где висели отпечатанные на машинке списки запрещенных книг. |
| Their names leapt in fire, burning down the years under his axe and his hose which sprayed not water but kerosene. "No." But in his mind, a cool wind started up and blew out of the ventilator grille at home, softly, softly, chilling his face. | Названия этих книг вспыхивали в огнях пожаров, когда годы и века рушились под ударами его топора и, политые струей керосина из шланга в его руках, превращались в пепел.- Нет,-повторил он и тотчас почувствовал на щеке прохладное дуновение. Снова он стоял в передней своего дома, и струя воздуха из знакомой вентиляционной решетки холодила ему лицо. |
| And, again, he saw himself in a green park talking to an old man, a very old man, and the wind from the park was cold, too. | И снова он сидел в парке и разговаривал со старым, очень старым человеком. В парке тоже дул прохладный ветер... |
| Montag hesitated, | С минуту Монтэг не решался, потом спросил: |
| "Was-was it always like this? | - Всегда ли... всегда ли было так? |
| The firehouse, our work? | Пожарные станции и наша работа? |