Я окинул взглядом квартал, покрытый саваном уныния и поросший зелёной вездесущей плесенью. Из-за постоянной влажности она, как вельветовый чехол, окутывала все: деревья, стены, старые крыши домов. В Раю не было ничего, кроме рыбных рынков, туристов и отвесных скал, которые однажды обвалятся в море, отправив этот городишко на самое дно. Может, этого конечно никогда и не произойдет, кто знает. Но я мечтал об этом.
Кэннери Роуд. Или, по-простому, «консервная улица», получившая свое название из-за расположившегося неподалеку рыбного завода, теперь стала моим домом. Налево она вела к школе и центру, а направо — к вокзалу.
Тридцать два. Именно столько поездов проходит мимо за ночь. После переезда, лёжа без сна в полуночной темноте, я считал поезда. Как будто от этого могло стать легче. Некоторые считают овец, я — стук колёс о стальные рельсы.
Джесс же продолжал по ночам драться. Я подозревал, что теперь за деньги, потому как они стали внезапно водиться в его карманах. Отец продолжал пить. А я продолжал просто жить, надеясь, что вдруг завтра станет лучше.
Не стало.
Я хорошо помню тот день. Я проснулся, открыл глаза; тишина внизу подсказывала, что Джесс уже ушел. Медленно спускаясь по ступенькам вниз, я заметил крупного высокого мужчину, за которым отец закрывал дверь, но разглядеть его не смог. Когда я вошел в комнату, папа встретил меня хмурым взглядом и привычным молчанием.
Пристроившись на колченогом стуле, я оперся коленями о стол и уставился в окно. Отец зажег газ под кастрюлей с чем-то, наверное, со вчерашним супом. От меня не могло ускользнуть, что вид у него был не такой, как обычно, безразлично депрессивный, сегодня он выглядел обеспокоенным.
— Пожалуй, ты должен знать, — сказал он, отвернулся и, взяв засаленную ложку, помешал суп. — Джесс больше не будет жить с нами.
Кажется, что в этот миг все у меня внутри оборвалось. Я понял, что случилось. Он мог не продолжать. Джесс бы ни за что в жизни не сбежал, не уехал и добровольно меня не оставил, а значит, произойти могло только одно — он вляпался во что-то серьезное.
— Твоего брата поймали, когда он разбил морду какому-то мажору в подпольном бое, недалеко от рыбного рынка. Он слишком сильно уделал того парня, так что эту ночь провел в участке. Сам понимаешь, у нас нет денег его вытаскивать. — Он, подув на ложку, попробовал суп, и, снова повернувшись, продолжил: — В общем, сегодня утром приезжал человек, предложил решить его проблемы с условием, что Джесс уедет учиться в одну из их военных академий. Я согласился. Ему пойдет на пользу.
Я тяжело сглотнул, подошел к столу, достал оттуда тарелку и сел обратно на место. Внутри ворочалось странное ощущение: я был рад, что брат не окажется в тюрьме, но в то же самое время понимал, что больше его не увижу. И от этого на душе становилось совсем паршиво.
Наступил август, но по утрам было прохладно и, как обычно в этом месте, слишком влажно. Дожди здесь шли, если верить метеорологам, сто дней в году. Хотя мне казалось, они привирают, потому как ненавистная вода с неба лилась гораздо чаще.
— Держи! Это тебе. — Джесс вложил в мои руки охотничий нож с резной рукояткой. Но одной стороне была вырезана буква Н, на другой — Л. Мои инициалы. — Точно такой же, как у меня. Помню, ты всегда его хотел, — улыбнулся он.
— Ты хоть приезжать будешь? — спросил я грустно. Из-за угла уже показался автобус.
— Я постараюсь, Ник, — ответил брат. Внутри все противно заныло. Теперь еще и Джесс оставлял меня. — Знаю, жить с отцом не подарок, но уж постарайся как-нибудь дотянуть до конца года. Если у меня получится устроиться, я вернусь за тобой. Обещаю!
Я стоял, потупив взгляд. Он положил руки мне на плечи, наклонился немного вперед, глядя в глаза, и строго сказал:
— Не важно, насколько сильно ты бьешь, Ник. Важно, какой держишь удар, понял? — Я кивнул. — Не раскисай!
Автобус остановился. Джесс похлопал меня по плечу, поднялся по ступенькам, и за ним закрылась дверь. Он бросил на меня взгляд через стекло, поднял руку на прощание и уехал.
Еще несколько минут я стоял и смотрел туда, где скрылся автобус. Поднялся ветер, и я, застегнув куртку, засунул руки поглубже в карманы.
— Проваливай отсюда, это мой район, — раздался голос позади. От неожиданности я чуть не подпрыгнул.
Я повернулся и увидел тощего светловолосого парня в футболке с надписью «Зовите меня Босс» и накинутой поверх джинсовой куртке, которая была ему больше размера на два. Его глаза встретились с моими, и, кажется, он воспринял это как сигнал подойти.