В первой мировой войне участвовал в качестве инженерного офицера и был в 1916 году направлен на Дальний Восток в Хабаровск, откуда попал в Японию, где получил должность лектора русской литературы в университете Waseda, проработав там до начала второй мировой войны.
От атеизма и марксизма обратился к религии, к христианству, и под конец жизни написал книгу «Третий Завет», заключающую «новые данные о личности и учении Спасителя Мира».
До самой смерти не оставляла его мысль: «Если я, бывший социал- демократ и деятельный участник революции 1905 года, друживший с Лениным, прошел через Шекспира от Маркса к Христу, то современные большевики так же при моей помоши могут пережить подобную эволюцию».
С началом второй мировой войны Александр Алексеевич, как все иностранные преподаватели, уволен был из университета. «Начались тяжелые годы,— писал он в одном из писем,— но в конце концов я все- таки выбился и живу теперь сносно».
Писано это было 20 января 1964 года, а в первых числах января 1968 года пришло известие: «В субботу 16 декабря 1967 года после короткой болезни тихо, без всякой муки, скончался Александр Алексеевич Ванновский в больнице имени Божией Матери (Сейбо-Беми) в Токио. Панихида у гроба была отслужена в той же больнице 18 декабря. Прах Александра Алексеевича будет погребен на кладбище «Такао», что находится недалеко от Токио, о чем с глубокой скорбью извещает Вас S. G. Vishlak».
Умер А. А, Ванновский в возрасте девяноста трех лет. •
ДВАДЦАТЬ ПУТЕШЕСТВИЙ XX ВЕКА
Александр Шумилов
Арктика против «Арктики»
На протяжении веков множество экспедиций стремилось достичь Северного полюса. Кто-то шел по дрейфующим льдам, кто-то ехал на собачьих упряжках или оленях. Другие летели на воздушном шаре, дирижабле, самолете.
Поход атомного ледокола «Арктика» к Северному полюсу
В 1937 году Головин на двухмоторном самолете вылетел пятого мая с острова Рудольфа и через пять часов тринадцать минут прошел над Северным полюсом.
В том же году двадцать первого мая Водопьянов совершил посадку в районе Северного полюса.
Вслед за этим начались беспосадочные перелеты Чкалова, Громова, Леваневского. Но последний из них, уже пройдя полюс, пропал, к несчастью, без вести.
В 1945 году англичанин Маккинли достиг Северного полюса на бомбардировщике «Ланкастер». Тогда же серию полетов на Северный полюс совершил американский бомбардировщик «Б-29».
В августе 1958 года атомная подводная лодка «Наутилус» (США) под командованием Андерсона прошла в четырехдневном подводном плавании от берегов Аляски в Гренландское море через Северный полюс. Через несколько дней вторая американская атомная подводная лодка «Скат» под командованием Кальверта повторила подобное же плавание в обратном порядке — из Гренландского моря к берегам Аляски.
А в 1962 году советская атомная подводная лодка «Ленинский комсомол» под командованием Льва Михайловича Жильцова совершила плавание в районе Северного полюса и, пробив льды, поднялась на поверхность.
В начале декабря 1959 года был принят в эксплуатацию первый в мире ледокол на ядерном топливе, получивший название «Ленин». Мощность атомохода достигала 44 тысяч лошадиных сил, то есть более чем в четыре раза превышала мощность ледокола «Ермак» адмирала Макарова.
В следующем году была обычная работа — ледокол проводил караваны судов по трассе Северного морского пути. А еще год спустя был сделан необходимый шаг к покорению полюса — атомоход ушел в Ледовитый океан, за границы полярных морей. Впервые с борта судна, а не с самолетов, высадились на дрейфующие льды зимовщики станции «Северный полюс», десятой по счету «СП».
Только в ноябре — в Арктике уже наступила зима — ледокол вернулся в Мурманск. Именно после этого стало наконец ясно: атомоход может плавать в высоких широтах, может бить льды лаже зимой во тьме полярной ночи.
Еще тогда, в начале шестидесятых годов, капитан атомохода «Ленин» Борис Макарович Соколов, улыбаясь, говорил журналистам. «Понимаете, этот корабль способен пробиться сквозь льды к Северному полюсу через весь Ледовитый океан».
Да, конечно, моряки всегда мечтали о полюсе. И в 1975 году в строй вступил второй советский атомный ледокол — «Арктика».
В детстве капитан атомохода «Арктика» Юрий Сергеевич Кучиев мечтал не о море — о небе. Но сложилось так, что летчиком он не стал. И все-таки судьбу будущего капитана определил летчик — начальник полярной авиации Герой Советского Союза Марк Иванович Шевелев. Перед войной он был депутатом Верховного Совета СССР от избирательного округа, куда входила Северная Осетия, родина Кучиева. Шевелев посоветовал ему: «Поезжай на Диксон матросом. Там найдешь работу, достойную мужчины. Там найдешь надежных друзей. Найдешь себя».
Пятого июня 1941 года Юрий Кучиев был зачислен на буксир «Василий Молоков». Даже простой перечень названий судов, на которых пришлось служить Юрию Сергеевичу, производит впечатление: «Таймыр», «Сибиряков», «Ермак», «Малыгин», «Илья Муромец», «Красин», «Ленин», «Киев», «Мурманск».
Он учился, окончил курсы штурманов малого плавания, потом — Ленинградское высшее инженерно-морское училище имени адмирала Макарова. И служил четвертым помощником, вторым, старшим помощником (старпомом), капитаном-дублером. А теперь он должен был возглавить беспримерный поход атомного ледокола к Северному полюсу.
Корреспондент «Правды» спросил Кучиева: «Юрий Сергеевич, наверное, нелегко было добиться своего признания в Арктике, авторитета?»
Участники полюсного похода рассказывают, что когда в проливе Вильющкого встретились два атомохода — «Ленин» и «Арктика», капитан Кучиев сказал: «Я очень хотел, чтобы «Ленин» тоже шел к полюсу... Я знаю, Борис Соколов искренне рад за меня».
Пожалуй, полной уверенности в успехе не было. Поэтому на борту «Арктики» находилась специальная группа водолазов, были взяты запасные лопасти винта. На случай вынужденного дрейфа на ледокол погрузили запас продовольствия на семь с половиной месяцев, теплую одежду, палатки, газовые горелки. Возможно, даже пришлось бы готовить посадочную полосу, чтобы принимать самолеты. На этот случай на борт взяли бульдозер, волокушу, взрывчатку, песок, цемент, доски, бревна. Было расписано даже, кто в случае необходимости останется на зимовку, а кто улетит на Большую землю.
На рейде Мурманска на борт атомохода поднялся начальник экспедиции министр морского флота СССР Тимофей Борисович Гуженко. И уже девятого августа 1977 года в 20:00 по московскому времени ледокол «Арктика» снялся с якоря: курс на мыс Желания, потом к проливу Вилькицкого, а затем из моря Лаптевых по сто тридцатому меридиану к полюсу.
Никто не думал идти напролом. Предварительно по долгосрочным ледовым прогнозам был определен оптимальный маршрут, «самый легкий». Во время похода оперативный центр, который располагался на Диксоне, постоянно снабжал «Арктику» необходимой ледовой и синоптической информацией. Самолеты ледовой разведки ежесуточно следили за изменением ледовой обстановки по сто тридцатому меридиану в приполюсной области. А кроме того, постоянно велась ближняя разведка льдов. На борту ледокола «по штату» всегда находился вертолет. А на этот раз их было два. Когда из моря Лаптевых вошли в Ледовитый океан, вертолет почти непрерывно висел в воздухе — уходил вперед, возвращался и снова взлетал.
Капитан атомохода Юрии Сергеевич Кучиев
Из дневника участника экспедиции: «...14 августа вечером пересекли 84-ю параллель. В 20 часов 30 минут с палубы ледокола поднялся вертолет с гидрологом Александром Дорофеевым на борту. Пробыв в воздухе без малого два часа, вертолет сел на палубу, и Дорофеев сразу же передал судоводителям подробную карту с рекомендованным маршрутом.