Один из барменов, как их называют в Нью-Йорке, внимательно посмотрел на меня, приготовляя напиток.
— Прибыли небось из старушки Европы? — спросил он дружелюбно.
Я улыбнулся и кивнул.
— Итальянец, наверное?
— Я француз, сэр.
Как он обрадовался! На его жирном лице, как золотозубый цветок, расцвела улыбка.
— Вот что! — воскликнул он. — А как вас зовут? Если… — на лице его отразилось вдруг непонятное мне подозрение, — если вам угодно, конечно, назваться.
— Угодно. Я Арман де Лафайет, к вашим услугам.
Если бы ты знал, братец, какой получился эффект![3]
Все смолкло. Все звуки, даже слабое посвистывание газовых рожков, казалось, умерли в этом каменном зале. Все у стойки смотрели на меня.
— Ну-ну-ну, — почти глумился бармен, — а вы случайно не родственник маркизу де Лафайету?
— Покойный маркиз де Лафайет, — подтвердил я, — был моим дядей.
— Поосторожней, парень, — заорал вдруг чумазый коротышка с большим пистолетом, торчавшим из-под сюртука, — Мы здесь не любим, чтобы нас дурачили.
Я вынул свои бумаги из кармана и разложил их на стойке бара.
— Сэр, — сказал я, — можете взглянуть на мои верительные грамоты. Если вы будете сомневаться и дальше, мы можем закончить наш спор любым способом, какой вам нравится.
— Тут по-иностранному написано, — закричал бармен, — мне не прочесть!
И тогда — какой музыкой показалось мне это! — я услышал голос, обратившийся ко мне на моем родном языке.
— Может быть, сэр, я смогу оказать вам небольшую услугу?
Незнакомец, худощавый смуглый человек в поношенной военной шинели, стоял позади меня. Если бы я встретил его на парижских улицах, я, пожалуй, не назвал бы его симпатичным. У него был странно возбужденный, блуждающий взгляд. Человек этот не очень твердо держался на ногах. И все же, Морис, его манеры покоряли. Я даже невольно приподнял шляпу. Впрочем, и он сделал то же самое.
— С кем имею честь? — спросил я.
— Тэддеус Перли, сэр, к вашим услугам.
— Еще один иностранец, — сказал презрительно чумазый коротышка.
— Да, я иностранец, — сказал по-английски мистер Перли с какой-то отточенной акцентировкой, — иностранец для этого кабака! Иностранец для этого окружения!
Величественно и, как показалось мне, с какой-то нервозностью мистер Перли подошел ближе и заглянул в пачку моих бумаг.
— Я не нуждаюсь в особом доверии к моему переводу, — сказал он надменно, — потому что здесь есть документ, который вы, господа, можете прочесть сами. Это рекомендательное письмо, написанное по-английски. Оно адресовано президенту Захарии Тейлору от американского посла в Париже.
И опять, дорогой братец, наступила тишина. И какая! Но ее тут же нарушил крик бармена, вырвавшего письмо у мистера Перли.
— Тут без обмана, ребята, — сказал он. — Джентльмен настоящий.
— Вранье, — недоверчиво отмахнулся угрюмый коротышка.
Мы с тобой, Морис, уже видели, как изменчивы настроения парижской толпы. Американцы еще более чувствительны. В одно мгновение враждебность сменилась самым пылким дружелюбием. Меня колотили по спине, трясли мне руку, прижимали к стойке, пытаясь наперебой угостить.
Имя Лафайета произносилось с таким почтением, что я перестал что-либо понимать. Когда я пытался спросить почему, они хохотали, думая, что я шучу. В конце концов я решил, что только Тэддеус Перли сумеет мне объяснить это. Но при первой же попытке подойти ко мне мистер Перли был отброшен назад. Он поскользнулся и упал, растянувшись на заплеванном табачной жвачкой полу, и я потерял его из виду. Меня мутило от слабости — так я был голоден — и от полного бокала виски, который я должен был осушить, окруженный всеобщим вниманием. Голова моя окончательно закружилась.
— Друзья, — воскликнул я, — верьте мне, я искренне благодарен вам за ваше гостеприимство. Но у меня неотложное дело в Нью-Йорке, дело исключительной важности и отчаянной срочности. Если позволите, я заплачу сейчас все, что с меня причитается…
— Не пойдет, — сказал бармен, — оставьте ваши денежки при себе. Мы вас сами напоим допьяна.
— Обождите-ка минутку, — вмешался все тог же маленький человечек, бросив на меня хитрый взгляд, — а что это за дело, которое не терпит?
3
Автор имеет в виду огромную популярность имени маркиза Лафайета, известного французского политического деятеля, участника борьбы за независимость США, —