У этого парня замечательная морская биография. Он побывал во многих странах. Вспомните случай, происшедший в начале 1961 года в Эдинбурге. О нем сообщалось в печати. Тонули трое английских мальчуганов. Помощь пришла с советского парохода «Сухуми». Молодой кок В. Кравцов бросился в холодную воду и спас малышей. Вернувшись на Родину, Владимир пожелал работать в Арктике. Так он стал кочегаром «Ермака».
Север понравился Кравцову и корабль полюбился. Но о своей специальности он говорит с чувством затаенной грусти:
— Кочегар — почетный человек на пароходе, спора нет. Но ведь это отживающая свой век специальность. Надо менять ее. Учиться надо.
Что ж, Кравцов прав. Должность кочегара в недалеком будущем перестанет значиться в судовых списках.
Правда, иной раз еще и на атомоходе можно услышать слово «кочегар», но оно вызывает улыбки. Так шутливо называют в экипаже инженеров-операторов, которые следят за работой атомного сердца ледокола — ядерными реакторами.
В небольшой телеграмме, полученной на борту «Ленина», излагалось новое важное задание атомному кораблю. Нам надо было принять с идущего на запад ледокольного парохода «Леваневский» участников экспедиции «Север-13» и зимовщиков «СП-10» с полным снаряжением будущей станции. После этого надлежало взять курс на восток, пересечь море Лаптевых и Восточно-Сибирское море. Вблизи острова Врангеля повернуть на север, в тяжелые льды Айонского массива. На 75-м градусе северной широты с борта корабля высадить станцию «СП-10» на разведанную с воздуха льдину и построить там взлетно-посадочную полосу, которая будет промежуточной базой авиасвязи с «СП-8». Дрейфуя, станция «СП-8» оказалась относительно нас по ту сторону полюса.
Далее атомоход с участниками экспедиции «Север-13» должен был отправиться в еще более высокие широты и, следуя на запад вдоль границы паков, установить на них пятнадцать дрейфующих радиометеостанций и радиовех.
Уже через час после получения телеграммы всему экипажу было объявлено о предстоящем походе. На общем собрании единодушно решили посвятить рейс XXII съезду Коммунистической партии. От имени молодежи выступил «кочегар» атомохода, инженер-оператор Александр Зюганов. Накануне комсомольцы судна избрали его своим вожаком.
Пятого октября атомоход встретился у мыса Челюскин с ледоколом «Красин», который с трудом пробивался по проливу, ведя за собой «Леваневского».
Началась перегрузка оборудования станции «СП-10». На борт атомохода стрелами подавались сотни ящиков, бочек с горючим, тюков, тракторы, ледорезная фрезерная машина. Работали все без исключения. За полтора суток в глубоких трюмах корабля и на палубах было размещено около 400 тонн груза.
Среди груза «СП-10» оказались четыре небольших ящика. Они появились перед отправкой экспедиции неожиданно еще там, на Большой земле. На верхней крышке их было написано «Полярникам «СП-10» — и в скобках: «Осторожно, яйца!» Обратный адрес: «Омск, Сибниисхоз. Лаборатория. Птицеводство».
Яйца? Многие тогда отнеслись с подозрением к содержимому ящиков. «С момента их отправки прошло уже много времени, должны испортиться», — рассуждали полярники, не решаясь распаковать посылку. Все выяснилось, когда об этом доложили начальнику экспедиции «Север-13» Дмитрию Дмитриевичу Максутову.
— Грузите, останетесь довольны, — сказал он и улыбнулся мне. — Помните?
Ну, конечно, я хорошо помню разговор со Львом Натановичем Вейцманом — руководителем лаборатории птицеводства Сибниисхоза. В эти же дни в Москве был и Максутов. Узнав, что готовится высадка «СП-10», птицевод пообещал прислать полярникам яйца цесарок — ведь они не портятся. Максутов заметил, что это было бы очень кстати: в рационе «СП-10» есть только яичный порошок.
Такова история четырех ящиков из Омска. В них оказалось около тысячи яиц. Подарок сибирских птицеводов пришелся по вкусу полярникам. После первой же дегустации они отправили благодарственную телеграмму в Сибниисхоз.
Рано утром 9 октября атомоход двинулся на восток. Набирая скорость, дал прощальный гудок. Ему ответили «Красин» й «Леваневский», последние корабли на дальней дороге. Теперь уже никто не мог нам встретиться. Навигация кончилась. А «Ленин» шел в свой необыкновенный рейс.
Четырнадцать полярников «СП-10» начали хлопотать на палубе, где стоял зачехленный вертолет. Нечего ждать, ведь домики можно собрать тут же, на корабле, а на льдину опустить готовыми.
Вскоре на вертолетной палубе появился игрушечный хуторок. И ночью пять готовых хаток весело смотрели на море огнями круглых глаз — иллюминаторов. Полярники были довольны и большую часть времени проводили в домиках: обживали, судачили о предстоящей зимовке и ласково говорили: «Наша льдина».