Ни в одной антиутопии никто из фантастов ничего подобного придумать не смог. Возможно, это и послужило причиной современного кризиса фантастики: наша действительность всегда была фантастичнее вымысла!
А что касается «Кометы», то нам дали другого режиссера, которому за эту работу посулили заграничную командировку, может, даже съемки в Кении, если он перевернет фильм с ног на голову и сделает слабого, несчастного и неустроенного героя человеком сильным, справедливым и партийным.
Дальше начался шантаж. Оператора фильма Рыбина и меня вызвали куда надо и дали понять, что если мы откажемся участвовать в «поправках к фильму», то картину положат на полку, и семья Викторова, который был человеком бескорыстным и небогатым, вообще останется без средств к существованию – и его жена, и двое детей. И мы с Рыбиным сдались.
Я писал новые тексты и сидел целыми днями с Аленой Аникиной, умевшей подгонять тексты к движению губ, что важно при синхронном переводе фильма, и разминали фразы и слова, которые должен был произнести Александр Кузнецов вместо тех, что произносил ранее.
Надежда Семенцова, жена Ричарда, была на нас сердита, и справедливо сердита, потому что для нее важнейшей была память о муже.
В конце концов фильм закончили, он вышел в нескольких копиях, и его никто не видел. Правда, в последние год-два его показали по телевидению.
Второй режиссер, который появился в моей жизни одновременно с Викторовым, был Роман Качанов.
Это был шумный, веселый, говорливый жизнелюб с записной книжечкой, куда он заносил собственные острые мысли и анекдоты. Он ловил тебя в коридоре и раскрывал книжечку. Тут тебе и приходил конец.
Роман решил сделать «Путешествие Алисы», позже названную «Тайна третьей планеты», – первую крупную повесть о девочке из XXI века.
Фильм был полнометражным, что на «Союзмультфильме» происходило нечасто.
К тому времени Качанов стал звездой «Мультфильма». Правда, в причинах мнения расходились. Сам Роман считал, что это из-за его гениального фильма «Варежка»; остальные жители нашей страны куда лучше знали фильмы о Чебурашке.
Работать с Качановым было интересно, даже весело, я любил его группу, художников, мультипликаторов. С ними мне пришлось потом работать и на других фильмах. Хотя он для совместного труда был не сахар. Упрям, как толстый избалованный малыш. Если Качанов в чем-то убежден, он никогда не станет с тобой спорить. Все равно сделает по-своему, несмотря на то, что все его близкие соратники категорически возражают и приводят разумнейшие аргументы.
Когда Качанов делал второй фильм по моей повести, он был уже болен и завершил картину с трудом. «Два билета в Индию» – мало кому известный фильм, может, потому что в нем не удалось придумать персонажей, подобных Алисе, Зеленому и Громозеке, в значительной части рожденных фантазией талантливейшего художника Наталии Орловой.
Из мультипликационных опытов, о которых стоит упомянуть, интересен фильм «Перевал» Владимира Тарасова. Громадный человек Тарасов, на мой взгляд, всегда был слишком велик для мультипликации. Он даже в узких коридорах и комнатушках «Мультфильма» умещался с трудом. Он много сделал для современной отечественной фантастики в ее анимационном варианте (Статью о творчестве В. Тарасова см. в «Если» № 8 за этот год – Прим. ред.). Но с тем, как он снял «Перевал», я не совсем согласен. Может быть, Тарасов слишком положился на необычный ход. «У меня в группе работают два доктора наук, – говорил он. – Кир Булычев пишет сценарий, а Анатолий Фоменко, математик, рисует». Фильм получился формальным, графика Фоменко живет в нем сама по себе, текст – сам по себе, а история путешествия к кораблю отступает на второй план.
Разговоры о «Перевале» шли с разными режиссерами, но так ничего больше и не вышло. Мне жалко, что именно этот фильм не состоялся. А кажется, что его можно было сделать.
…Если история с «Кометой» печальна и драматична, то судьба фильма «Золотые рыбки» Александра Майорова трагикомична.
Фильм был дебютным, получасовым и снимался по моему гуслярскому рассказу «Поступили в продажу Золотые рыбки».
В том рассказе Золотую рыбку, исполняющую желания, можно было купить в зоомагазине. Таким образом, весь город получил возможность выразить свою волю, и некоторые из его жителей, чтобы не утруждать себя, превратили водопроводную воду в водку. По этому поводу в фильме возникло несколько забавных сцен. Хотя, клянусь, к алкоголизму он не призывал.
Фильм был готов и сдан как раз в день выхода судьбоносного постановления Политбюро о борьбе с алкоголизмом, того самого, лигачевского, по которому вырубали лозу в Крыму.