Охотники застыли. Хотя и заманчива стрельба по сидящей на воде утиной стайке, но… «видит око, да зуб неймет»— от нырков до ближайшего охотника далеко… шагов сто восемьдесят.
Настало время действовать Семену Семеновичу.
Деловито протер он очки, поправил пистон, приложился и так тарарахнул из своего чудовища, будто весь свод небесный обрушился на землю. Четыре уточки проворно улетели… Одна, подраненная, барахталась в воде, поднимая столбы брызг, одна была убита наповал…
— Что я вам говорил? — торжествовал Семен Семенович. — Дирижабль, а не ружье! Эн — куда хватило!
Взошедшее солнце осветило охотников, вылезших из своих убежищ.
— Ай, да Семен Семенович!.. Лихо…
— Иван Ивановичу… мое почтение.
— A-а, Петр Николаев, что-э плохо нынче стреляешь?..
Охотники приветствовали друг друга. Их тут собралось человек пятнадцать — двадцать.
Убитый нырок, подгоняемый волнами, тихонько подплывал к берегу. Другой, подраненный, нырял, подолгу исчезая в воде.
По нем много и долго стреляли, однако, проворная птица так быстро скрывалась под воду, что доканать ее казалось безнадежным. Собрав последние силы, уточка тяжело полетела над плотиной и скрылась из виду.
— На городской пруд полетела околевать, — заметил кто-то.
— Это уж официально, — подтвердил Семен Семенович. — Больше ей и околевать-то негде…
Убитый нырок был извлечен из воды. На старой плотине он был подвергнут осмотру и освидетельствованию всеми собравшимися охотниками.
— У-у, жирный дьявол!
— Порядочный селезнечек…
Покуда охотники курили и делились впечатлениями, некто, по имени Иван Иванович, раскрыл грязный узелок и тут же на плотине открыл своеобразную торговлю пистонами, гильзами, дробью, экстракторами и прочим запасом.
Мы возвращались домой.
— Владимир Сергев, идем на городской пруд нырка добивать.
— Благодарю вас… я спать пойду.
Не люблю я добивать подранков. Моя квартира невдалеке от городского пруда. Покуда я засыпал, долго еще доносились до меня выстрелы… Семен Семенович добивал упрямого нырка…
Прошло лет десять с тех пор, как я в первый раз посетил весною Щадилов пруд. Давно я не был в моем городке.
Однажды случай вновь занес меня сюда. Было раннее апрельское утро, и солнце еще не вставало, когда сильно запоздавший елецкий поезд подкатил меня к станции.
Не успел я выйти из вагона и сделать несколько шагов по платформе, как услышал далекие выстрелы в направлении села Ломовки.
«Ломовские вдарили» — мелькнуло у меня в уме.
Я взглянул на часы: было 2 часа 30 минут.
Пешком направился я в город и, когда подходил к дому Кобякова, услышал, как заговорила «батарея» Щадилова пруда.
Часы мои с математической точностью показывали 2 часа 36 минут 30 секунд…
И думалось мне:
«Есть непоколебимые, неизменные мировые законы… Пройдут, пожалуй, десятки лет. Наш старый, древний мир увидит много перемен…
А земля?.. Она как и прежде будет совершать свой путь вокруг солнца в 365 дней.
А утки?..
Утки… когда, лет этак через пятьдесят, поутру трахнут на Ломовке, будьте уверены, что через 6 минут 30 секунд трахнут на Щадиловом».
Говорю это вам официально…
ЧТО НАДО ЗНАТЬ ТУРИСТУ
Очерк д-ра Саркизова-Серазнни
По инициативе ЦК и МК ВЛКСМ и редакции «Комсомольской Правды» организовано Центральное бюро массового советского туризма. Уже сейчас работа Центрального бюро туризма дала ощутительные результаты. По СССР, по самым скромным подсчетам, насчитывается 20.000 советских туристов, 104 областных, краевых и губернских бюро и более 700 туристских групп. 95 проц. всех туристов падает на город и лишь 5 проц. на деревню. Весьма большое распространение получили кружки туризма в Донбассе, где они имеются в 120 местах, а также в Сибири и на Северном Кавказе. Значительный процент всех туристов составляют рабочие.