Блэд испустил проклятие. И когда он, внезапно приняв страшное решение, опустил винтовку, Тэппэн левой рукой схватил дуло. Потом, сжав в кулак правую руку, он сильно ударил Блэда по лицу. Блэд не упал только потому, что удержался за винтовку. Кровь хлынула у него из носа и рта. Он завыл в дикой ярости.
— Теперь уж я убью тебя! — закричал он.
Но Тэппэн произнес сквозь зубы:
— Нет, Блэд, для этого вы недостаточно сильны.
Началась борьба за обладание винтовкой. Тэппэн бил Блэда по лицу железным кулаком. Но сила противника заставила Тэппэна ухватиться за винтовку обеими руками.
Бросаясь из стороны в сторону, то падая, то поднимаясь, они вертелись по снегу, опрокинув изгородь из сучьев. Блэд был охвачен бешенством. Он продолжал хриплым голосом выкрикивать проклятия. Но Тэппэн был мрачен и ужасен в своем сопротивлении. Он боролся за жизнь Дженет.
Кроме того, Тэппэн чувствовал, что был сильнее. Он внезапно собрал всю мощь своих мускулов в одно ужасное усилие. Винтовка сломалась, при чем стальное дуло осталось у него в руках, а деревянная часть — в руках Блэда.
Быстро соображающий Блэд первый пустил в ход свое оружие. Одним ловким ударом он свалил Тэппэна с ног. Но когда он намеревался повторить удар, Тэппэн подставил ему ногу. Блэд упал в снег, но вскочил так же быстро, как и Тэппэн. Они бросились друг на друга — Тэппэн, пытаясь уловить момент для удара, а Блэд — непрестанно нанося удары Тэппэну. Его удары были жестоки, и все время он старался попасть по голове. Несколько минут Тэппэн прямо стоял под ударами, которые давно свалили бы с ног более слабого. Собственная кровь ослепляла его. Наконец, он взмахнул стальным дулом и нанес удар Блэду. Удар переломил левую руку врага. Подобно дикому зверю, тот взвыл от боли и, забыв осторожность, бросился вперед, слишком взбешенный для расчета. Тэппэн, как и прежде, спокойно встретил нападение и, улучив момент, снова взмахнул стальным дулом винтовки.
На этот раз он ударил с такой силой, что проломил череп Блэда. Он умирал у его ног — страшное, отвратительное зрелище — и, повернувшись на спину, упал в снег и скрылся из глаз. Остались видны только его ноги, к одной из которых еще была прикреплена грубая самодельная лыжа.
Тэппэн смотрел, с трудом сознавая, что произошло.
— Прощай, дикий Блэд! — воскликнул он, глядя на углубление в снегу, где исчез его враг. — Ты собирался убить и съесть «осла Тэппэна»!
Его взгляд упал на окровавленное дуло винтовки, и он отбросил его от себя. Наконец, он обратил внимание на свои раны. Смыл кровь и перевязал голову. Обе руки были сильно изранены и начинали распухать. Но, к счастью, ни одна кость не была сломана.
Тэппэн быстро привязал к ослу брезент; потом, захватив запасы пищи свои и Блэда, воскликнул:
— Идем, Дженет!
Но куда итти? В горах снежный покров должен быть еще глубже и непроходимее. Тэппэн понял, что ему оставалось только попытаться спуститься в долину. Он вывел Дженет из лагеря, ни разу не оглянувшись назад. Что произошло там? Казалось, он уже не был прежним Тэппэном, мечтателем, бродившим в стране лесов.
Тэппэн взял Дженет за повод и отправился в путь. Было неудобно двигаться на тяжелых грубых лыжах. Ему приходилось итти медленно, скользя по замерзшему снегу. Но все-таки он продвигался вперед. Дженет осторожными шагами ступала возле него. Время от времени одно из ее острых копыт прорезало ледяную корку, но это не особенно задерживало ее. Как только они тронулись в путь, Тэппэн заметил в Дженет что-то странное. Ни разу еще она не зависела от него. Ее смышленность, очевидно, подсказывала ей, что, если она выберется из снежной пустыни, — это будет только благодаря силе и разуму ее хозяина.
Тэппэн держался северной части каньона, где ледяная корка была крепче. Ему надо было добраться до вершины каньона и продвигаться по его хребту до тех пор, пока он не выберется из леса.
Он медленно шел вперед. Теперь он сам должен был выбирать дорогу. На этот раз Дженет была не в состоянии угадывать направление. Ее опыт ограничивался сыпучими песками и цепями скал. Она шла, куда ее вел Тэппэн. Ее доверие и покорность были трогательны.
— Ну что, старушка? — сказал ей Тэппэн. — Это уж другая песня, а?
Наконец он достиг широкой части каньона, где начинался постепенный склон, густо поросший сосняком. Это очень ободрило Тэппэна. Теперь, когда Дженет проваливалась в снег, Тэппэн, вытаскивая ее, мог держаться за стволы и ветки деревьев. Продвигаться по этому склону было так трудно, что Тэппэн начал понимать настойчивый отказ Блэда взять с собою Дженет. В лесу уже начали сгущаться сумерки, когда Тэппэн достиг равнины. В общем он недалеко ушел от лагеря, и это сознание сильно опечалило его. Итти дальше в темноте было безрассудно. Поэтому Тэппэн выбрал густую ель, под которой было меньше снега и он был плотнее, и стал устраиваться на ночь. Отвязав брезент, он разостлал его на снегу. Нижние ветки дерева-гиганта были сухие. Тэппэн обломал их, и скоро у него был огонь. Дженет обгладывала мох, покрывавший ствол ели. Ужин Тэппэна состоял из бобов, сухарей и комка снега, который ему пришлось держать над огнем, чтобы он стал мягче. Он следил за тем, чтобы и Дженет хорошо поела. Наступила ночь — необычайная в искрившейся белизне леса и пронизывающе холодная. Постепенно огонь растопил снег и образовал в нем дыру до самой земли. Тэппэн завернулся в брезент и скоро уснул.